Д.В. СЕМЕНОВ
Хвосты ящериц и их сородичей
Хорошо известно, что органы растений и
животных выполняют, как правило, не одну, а
несколько функций. Тому есть немало
замечательных свидетельств. Вот, например, хвост
ящерицы. Каждый знает, что в случае опасности
ящерица может отбросить его, чтобы отвлечь
внимание хищника.
Напомню читателю механизм этого
удивительного явления, называемого аутотомия.
В хвостовых позвонках, способных к аутотомии,
есть неокостеневающие прослойки. В этих местах и
происходит разрыв. Само отбрасывание
осуществляется благодаря резкому рефлекторному
сокращению хвостовых мускулов. При этом мускулы
не только разрывают хвост, но и сразу
перетягивают кровеносные сосуды, не допуская
потери крови.
Отбрасывание
хвоста иногда превращается в целое
представление. У многих ящериц хвост ярко
окрашен (у австралийских сцинковых ящериц из
рода Morenthia хвосты рубиново-красные, а у
вьетнамской невзрачно-серенькой Lipinia vittigerum хвост
небесно-голубого цвета) либо они приподнимают
его и совершают им различные движения (как,
например, сцинковые гекконы, род Teratoscincus) – и
все для того, чтобы привлечь внимание врага
именно к этой, наименее ценной части своего тела.
Отброшенный хвост долго причудливо извивается, а
у некоторых видов еще и шуршит благодаря трению
друг о друга крупных чешуй. Все это отвлекает
хищника от самой ящерицы, которой тем временем
удается скрыться. Вскоре, как всем известно, у нее
начинает отрастать новый хвост (т.е. происходит
его регенерация), и уже через каких-нибудь пару
месяцев он будет почти неотличим от прежнего.
Казалось бы – счастливый конец. Но не
все так просто. Во-первых, позвонки с
необходимыми для аутотомии прослойками в новом
хвосте не восстанавливаются и хвост уже нельзя
будет отбросить в случае новой опасности.
Во-вторых, отращивание нового хвоста отнимает у
ящерицы немало жизненных сил, нередко ослабляет
ее и снижает шансы на выживание. В-третьих, хвост
все-таки предназначен не только для того, чтобы
отбрасывать его в случае опасности.
Поэтому ящерица обычно всячески
старается избежать аутотомии, приберегая ее на
самый крайний случай. Если же дело все-таки
доходит до этого, хвост очень редко обламывается
у самого основания, – таким образом сохраняется
возможность повторной аутотомии – за счет
позвонков, сохранившихся в более высокой части
хвоста.
Иногда случается и так, что ящерице, у
которой процесс аутотомии уже начался, каким-то
образом удается предотвратить полную утрату
хвоста. Мышцы уже рефлекторно разорвали позвонок
и хвост надломился, но потом рана зажила. Однако
поскольку разрыв позвонка все-таки произошел,
начался рост нового хвоста. И вот через короткое
время в месте надлома появляется второй хвостик,
сначала маленький, но затем догоняющий по длине
первоначальный. Получается двухвостая ящерица –
таких «монстров» изредка находят в природе.
Помимо аутотомии хвоста у некоторых
ящериц, в частности у тех же сцинковых гекконов,
может наблюдаться и гораздо менее известный
процесс – аутотомия кожных покровов.
Схваченная ящерица начинает бешено вращаться
вокруг оси тела, при этом участки кожи в тех
местах, за которые ее держат, легко отслаиваются
и животное «выскальзывает» из них. Кожа остается
врагу, ящерица же убегает. Интересно, что и в этом
случае кровотечения почти нет, а утраченные
покровы вскоре восстанавливаются.
Способность к аутотомии хвоста
свойственна далеко не всем ящерицам. Хвосты
отбрасывают сцинковые, гекконовые, настоящие
ящерицы, а также веретеницы. Агамы и игуаны,
хамелеоны и вараны в большинстве своем такой
способностью не обладают. Не отбрасывают хвосты
и другие пресмыкающиеся – змеи, крокодилы,
гаттерии, черепахи. Почему же столь эффективное
средство защиты не получило более широкого
распространения?
Основная функция хвоста у
пресмыкающихся – участие в движении. Как рыба
без хвоста не сможет плавать, так и большинство
пресмыкающихся не смогут без него нормально
ползать. Пожалуй, только черепахи перемещаются
без его участия. У всех же быстро бегающих и
ползающих рептилий хвост играет роль и руля, и
балансира, а у змей и безногих ящериц его
волнообразные движения, продолжающие такие же
движения туловища, создают силу, продвигающую
животное вперед. А уж такие специализированные
способы перемещения, как бег на задних лапах,
прыжки с ветки на ветку или с камня на камень,
плавание и ныряние, ползание на брюхе с поджатыми
лапами, без хвоста просто невозможны. Многие
древесные ящерицы и тем более змеи могут
обвивать хвостом ветви, что здорово помогает им
удерживаться в древесной кроне. У некоторых
гекконов на кончике хвоста имеются чешуйки,
преобразованные в цепкие подушечки (наподобие
застежек-липучек), такие же, как на нижней стороне
пальцев. С их помощью эти ящерицы удерживаются на
ровных вертикальных поверхностях. На
отрастающих после аутотомии хвостах эти
подушечки восстанавливаются не полностью,
следовательно, ухудшается и способность
гекконов к лазанию.
Хвост важен для нормальной локомоции
не только сам по себе, но и как место крепления
некоторых ответственных мускулов задних
конечностей, например бедренно-хвостового musculus
caudifemoralis. Этот мускул, приводящий бедро, отходит
несколькими головками главным образом от не
подвергающихся аутотомии хвостовых позвонков.
Однако у некоторых видов его задняя часть
крепится настолько близко к тому месту, где
аутотомия уже возможна, что может повреждаться
при утрате хвоста. Понятно, что те виды, у которых
аутотомии нет, никак не ограничены в развитии
этого важного для бега мускула.
Не менее важное обстоятельство
заключается в том, что хвост у многих ящериц –
кладовая запасов питательных веществ, нередко в
нем содержится более 50% всего накопленного жира.
Поэтому, кстати, по упитанности и состоянию
хвоста можно судить о здоровье и благополучии
ящериц, как, впрочем, и многих змей или
крокодилов. Утратив при аутотомии основную часть
своих запасов, ящерица рискует не пережить
очередной период бескормицы.
Североамериканская сцинцелла (Scincella
laterale), отбросив хвост и скрывшись от хищника,
возвращается затем на прежнее место, и если
хищник хвостом пренебрег, поедает его сама! Не
пропадать же добру!
У родственников этой ящерицы, сцинков
рода Eumeces, хвосты детенышей и взрослых
окрашены совершенно по-разному: у молоди они
ярко-синие, а у взрослых не отличаются по цвету от
окраски туловища. В раннем возрасте хвост еще не
содержит больших запасов и легко
восстанавливается, поэтому его утрата не очень
существенна. Так что молодым сцинкам «выгодно»
привлекать внимание охотящихся на них змей к
ярко окрашенному хвосту (в экспериментах добычей
змей бесхвостые детеныши сцинков становились в 6
раз чаще, чем хвостатые, спасавшиеся благодаря
хвосту-приманке). Но для зрелого сцинка утрата
хвоста – слишком дорогая потеря. Поэтому
взрослые ящерицы хотя и сохраняют способность к
аутотомии, «стремятся» эту возможность не
использовать, а в первую очередь пытаются
спастись другим способом – убежать или
затаиться.
Немаловажное обстоятельство, которое
следует иметь в виду, обсуждая значение хвостов у
пресмыкающихся, заключается в том, что у самцов
рептилий в основании хвоста спрятаны
копулятивные органы. Конечно, в этой части хвоста
позвонки даже способных к аутотомии ящериц не
имеют неокостеневающих прослоек, и поэтому
отбрасывание хвоста там, где располагаются
половые органы, в принципе невозможно.
Относительно недавно выяснилось, что
хвост играет немаловажную роль и в социальном
поведении пресмыкающихся, особенно ящериц. У
многих видов разнообразные движения хвоста
являются своего рода сигналами, которые особи
подают друг другу. Различные позы и движения
хвоста несут информацию о поле, возрасте ящерицы,
ее социальном статусе и физиологическом
состоянии, о ее намерениях и даже ее настроении.
Чтобы такие визуальные сигналы лучше «читались»
издалека, хвост бывает окрашен контрастно (с
верхней стороны – в один цвет, с нижней – в
другой) или несет четкий рисунок (очень часто –
черные поперечные полосы на ярко-белом фоне). У
ящериц, змей, крокодилов хвост широко
используется в брачном поведении и в турнирах
самцов. Это особенно важно для змей, у которых
хвост выполняет многие функции отсутствующих
конечностей. Так, именно хвостом самец
«обнимает» самку при спаривании. В недавних
наблюдениях за поведением гремучей змеи Crotalus
durissus terrificus было обнаружено, что самец-доминант,
орудуя хвостом, может и разрывать «объятия»
других самцов с самками – у этих змей происходит
настоящая борьба хвостами, получившая название
тейлреслинг (англ. teil – хвост), по аналогии с
армреслингом.
Мало того, что бесхвостая рептилия
утрачивает многие возможности для нормального
взаимодействия с сородичами, она еще просто
становится меньше по размерам. А у
пресмыкающихся именно размеры определяют место
животного в социальной иерархии – кто крупнее,
тот и прав! Поэтому особи, лишившиеся хвоста или
его части, становятся не только инвалидами, но и
утрачивают возможность полноценного участия в
общественной жизни. У них резко понижается
социальный статус, более удачливые, сохранившие
«хвостовое достоинство» сородичи изгоняют их с
наилучших мест охоты и отдыха, не подпускают к
самкам.
Пресмыкающиеся нередко используют
хвосты и в разнообразных взаимоотношениях с
другими животными. Например, крокодилы нередко
сбивают крупную добычу с ног резким ударом
мощного хвоста. Так же поступают и крупные
ящерицы – вараны. Крокодилы и многие змеи
используют хвост для мощного толчка при атаке.
Более изощренным орудием становится хвост у
некоторых ужеобразных змей, использующих его в
качестве приманки для добычи: ярко окрашенный
кончик хвоста червеобразно извивается, в то
время как сама змея, сливаясь по окраске с
окружающими предметами, лежит абсолютно
неподвижно. Какая-нибудь любопытная пичуга
подскакивает к трепещущей приманке и становится
жертвой молниеносного броска.
Но самый необычный хвост среди змей,
это, разумеется, хвост американских гремучих
змей рода Crotalus. На нем имеется «погремушка»,
образующаяся из сохраняющихся после каждой
линьки и висящих один над другим чехликов,
покрывавших прежде кончик хвоста. У
встревоженной змеи хвост вибрирует и
«погремушка» громко трещит, предупреждая
окружающих – мол, обойди стороной: и тебе, и мне
будет лучше.
Среди австралийских гекконов рода Diplodactylus
известно несколько видов, у которых на хвосте
есть железы, выделяющие вязкую ядовитую жидкость
с неприятным запахом. Предполагается, что она
отпугивает врагов этих ящериц.
![Размахивая ложной головой, резиновый удавчик прячет настоящую голову под кольцами туловища](7.jpg)
Размахивая ложной головой, резиновый
удавчик прячет настоящую голову под кольцами
туловища
Поистине фантастическим на вид
хвостом обладает австралийский листохвостый
геккон (Phyllurus cornutus) – широким, плоским, очень
причудливой формы. Широкие плоские хвосты
встречаются и у ряда других древесных гекконов
Австралии и Мадагаскара. Похожие формой и
окраской на листья или куски коры, эти хвосты
прекрасно маскируют своих обладателей, помогают
им удерживаться на вертикальных поверхностях, и,
по-видимому, используются при планирующих
прыжках.
Хвост австралийского сцинка Trachydosaurus
rugosus – довольно крупной, около 30 см ящерицы –
составляет не более 1/5 общей длины. При этом он
толстый, почти как туловище, и совсем не сужается,
а просто закруглен на конце. Покрытый крупными
чешуями-бугорками, такой хвост похож на сосновую
шишку. Короткие толстые шипастые хвосты отличают
и необычных ящериц-шипохвостов (Uromastyx),
живущих в пустынях Африки и Азии. Эти ящерицы
используют свои хвосты для защиты от змей.
Спрятавшись в норе, шипохвост выставляет наружу
защищенный шипами хвост, движения которого не
подпускают змею ни к телу ящерицы, ни к ее норе.
Такая особенность поведения шипохвостов
используется аборигенами, ценящими
гастрономические достоинства этих крупных
ящериц. Охотник водит палочкой по сухой траве у
входа в нору, шипохвост «думает», что это
приползла змея, и немедленно выставляет из норы
вибрирующий хвост, за который его и вытаскивают.
Иногда, правда, хвост обрывается, но и его
употребляют в пищу.
|