Генетические и экологические проблемы населения Москвы

Хотя первые города и появились несколько тысяч лет назад, современный мегаполис – такой как Москва – все еще остается новой, непривычной для человека средой обитания. В наши дни социальные и экологические изменения в крупных городах России происходят настолько быстро, что встает вопрос о возможности приспособления к ним человека, своей эволюционной историей не подготовленного к жизни в подобных сообществах со сложными социальными связями, в отрыве от природы, вытесняемой и заменяемой искусственной средой. В этой связи крайне важно помнить, что границы адаптивных приспособительных возможностей популяции во многом задаются свойствами ее генофонда.

Состояние генофонда считается нормальным, если обеспечивается устойчивое воспроизводство в поколениях (т.е. не снижается численность населения) и при этом сохраняется необходимое генетическое разнообразие.

Анализируя современную демографическую ситуацию в Москве, можно отметить, что в первой половине 90-х гг. показатели смертности превышали показатели рождаемости в 2–2,3 раза, а число людей, выбывших из города, было больше, чем число прибывших. В результате население столицы за 1993 г. уменьшилось более чем на 100 тыс. человек. В последующие годы ситуация немного улучшилась: в 1996 г. суммарная убыль, по сравнению с 1993 г., уменьшилась вчетверо и составила 25 тыс. человек. Но все же демографические процессы в Москве 90-х гг. не соответствуют первому (количественному) критерию сохранения генофонда популяции – его устойчивому воспроизводству в поколениях.

В настоящее время в Москве до наступления репродуктивного возраста не доживают 3,8% мужчин и 2,6% женщин, причем основной вклад в эту печальную статистику вносит младенческая смертность. Эти показатели, к сожалению, не обнаруживают тенденции к снижению.

Средняя продолжительность жизни женщин в Москве в 1994 г. составила 71,5, а мужчин – всего 57,4 года. В 1997 г. продолжительность жизни еще сократилась, что совершенно недопустимо для столицы промышленно развитой страны. Столь большая разница между полами в продолжительности жизни сама по себе несет угрозу и демографической, и генетической безопасности, так как Москва может в обозримом будущем превратиться в город вдов.

Среднее число детей в московских семьях на протяжении последних десятилетий намного меньше, чем требуется для простого воспроизводства (2,1), и во всех возрастных категориях ниже у русских (1,16–1,32), чем у женщин других национальностей (1,23–1,47).

При сохранении такой тревожной тенденции закрытое, то есть не пополняемое мигрантами, население обречено последовательно сокращаться. При среднем числе потомков, равном 1,14 (именно таков средний коэффициент рождаемости по данным 1994 г.), каждое последующее поколение составит лишь половину от численности предыдущего.

Семьи с тремя и более детьми в столице довольно редки, причем более характерны для нерусских женщин (7,3%), чем для русских (2,5–4,5%). Лишь в самой старшей возрастной категории (до 1930 г. рождения) многодетные матери встречаются чаще: 10,3% у русских и 12,4% – у остальных. Эти данные указывают на целесообразность стимулирования в московских семьях рождения первого, второго и третьего ребенка и относительную бесперспективность в современных условиях стимулирования многодетности.

В то же время обращает на себя внимание и высокая доля нерожавших женщин, которая для русских 30, 40 и 50-х гг. рождения составляет 14–18% от общего числа опрошенных, а для более молодых – даже 21,5%. Для женщин других национальностей этот показатель несколько меньше, но также весьма высок. В старших возрастных категориях это связано с тем, что детородный период этих женщин пришелся на годы войны, унесшей жизни их мужей и женихов, а также на тяжелое послевоенное время. Что касается более молодых, то у них высокий процент нерожавших обусловлен безбрачием, бесплодием и сознательным воздержанием от деторождения. Именно эта категория женщин – потенциальный резерв и объект демографической и социальной политики, направленной на стимулирование рождаемости.

Соответствие состояния генофонда второму (качественному) критерию – сохранению оптимального уровня генетического разнообразия – прежде всего зависит от динамики национального состава населения. Важный фактор, увеличивающий генетическое разнообразие популяции, – миграция. Иммигранты привносят в город не только свои нравы, обычаи и диалекты, но и гены, при этом итоговый эффект тем значительнее, чем разнообразнее национальный состав мигрантов. Эмиграция, напротив, приводит к потере генетического разнообразия и уменьшению численности населения.

Анализ вклада мигрантов в московский генофонд наиболее корректно проводить на основе записей о заключавшихся в столице браках. За период с конца прошлого века по 1980-е гг. среди общего числа людей, вступивших в брак в Москве, количество неместных уроженцев варьировало от 40 до 90%. То есть генофонд московской популяции практически полностью обновлялся за несколько поколений, а генофонд коренных москвичей активно замещался генофондом мигрантов. Кроме того, миграция, как показывает многовековая история города, – основной источник прироста столичного населения. В последние годы интенсивность миграции снизилась и одновременно изменился состав мигрантов. Если в конце XIX – начале ХХ в. население города пополнялось в основном за счет уроженцев коренных русских губерний – Московской и граничащих с ней, то в 1960–1970-е гг. – в основном за счет мигрантов из южных и восточных регионов страны. В 1990-е гг. в этом потоке возрастает доля выходцев из других республик бывшего СССР (за исключением Беларуси), особенно уроженцев Закавказья: по сравнению с 1980 г. – в 3 раза, с 1955 г. – в 15 раз. При этом рост числа мигрантов связан не с репатриацией русских, а с увеличением потока в столицу коренного населения бывших республик.

В последние годы заметно активизировался и процесс эмиграции москвичей, в основном на постоянное жительство в зарубежные страны. И хотя количественно поток эмигрантов невелик (10 тыс. человек в год), он в высшей степени селективен по национальному признаку и уровню образования: это в основном русские и евреи (соответственно 35% и 30–55%), а также немцы, греки и армяне. Больше 50% взрослых эмигрантов имеют высшее образование, в то время как среди взрослых жителей столицы в целом их доля составляет 30%. Выезжают из Москвы в основном в три страны – США, Израиль и Германию, причем самый высококвалифицированный поток направляется в США.

Для оценки роли межэтнических различий в изменениях национального состава и генетического разнообразия населения используются специальные индексы, основанные на соотношениях показателей рождаемости и смертности в отдельных этнических группах. Значение индекса выше или ниже 1 свидетельствует соответственно об увеличении либо уменьшении доли этой группы в общей структуре населения города за год. Для русских и украинцев величина этого индекса практически равна единице. Минимальные его значения выявлены для евреев, белорусов и латышей, максимальные характерны почти для всех мусульманских этнических групп, промежуточные – для христианских народов Кавказа, Поволжья и Прибалтики (за исключением латышей), а также для молдаван, немцев и некоторых других этнических меньшинств.

Более высокое соотношение рождаемости и смертности в мусульманских группах связано с существующими у этих народов традициями многодетности, запретом на аборты и более молодым возрастом вступающих в брак. А значительное превышение смертности над рождаемостью у москвичей еврейской национальности связано не с малодетностью, а с интенсивной эмиграцией молодежи. Однако вне зависимости от причин межэтнических различий в темпах естественного прироста само присутствие таких отличий означает, что на фоне общего сокращения населения соотношение отдельных этнических групп в городе будет меняться.

В последние годы русские в Москве составляют примерно 90% жителей. Оставшиеся 10% приходятся на долю 100 других национальностей, соотношение которых постоянно меняется. Если существующие миграционные и демографические тенденции сохранятся, можно ожидать изменения национального состава и соответственно генофонда Москвы: увеличения представителей народов Кавказа и уменьшения числа евреев, немцев, прибалтов. В долговременной перспективе можно ожидать заметных социокультурных сдвигов, а на генетическом уровне – прогнозировать изменение соотношения групп крови, а также увеличение частоты ряда наследственных заболеваний, крайне редких в центральной России, но распространенных среди жителей Закавказья и Средней Азии. Например, бета-телассемии – тяжелой гематологической патологии.

Несмотря на то что представители разных национальностей проживают на территории одного города, существует ряд культурных, религиозных, сословных и других барьеров, препятствующих распространению межнациональных браков и обеспечивающих не только социальную, но и генетическую изоляцию отдельных групп населения. Между тем широкое распространение межнациональных и межрасовых браков рассматривают как обогащение наследственности и гармоничности общества. Именно такая модель брачной структуры, получившая название «плавильный котел», прогнозируется для городов будущего.

Однако, как показывают исследования, при выборе супруга большинство москвичей (как коренных жителей, так и иммигрантов) отдают предпочтение землякам, представителям своей этнической и социальной группы. Это особенно характерно для представителей народов Кавказа и Средней Азии, а также евреев и татар, что приводит к социальной и генетической изоляции этих групп.

Правда, доля межнациональных браков, заключаемых в столице, все же увеличивается. В 1955 г. на них приходилось 14,7% всех браков, в 1980 г. – 16,%, в 1994–1995 гг. – 22,1%. В основном это браки между русскими женщинами и мужчинами других этнических групп. Раньше преобладали русско-украинские браки, но в 1995 г. с ними почти сравнялось число браков с армянами, грузинами и азербайджанцами и уменьшилось количество русско-еврейских, русско-татарских и русско-белорусских браков. Поскольку большинство потомков этих браков будут, как показывает практика, считаться русскими, генофонд русского населения Москвы существенно пополнится генами других этнических групп, но при этом доля русских в национальном составе столицы сохранится на прежнем высоком уровне.

Наконец, надо отметить еще один фактор, существенно влияющий на генофонд городской популяции, – загрязнение окружающей среды. Насыщенность природы города физическими, химическими и биологическими загрязнителями, многие из которых являются мутагенными, оказывает самое неблагоприятное воздействие на здоровье и наследственность жителей Москвы.

Правда, статистика изменения числа врожденных заболеваний – далеко не простая задача. Сильно влияет на результаты, например, улучшение диагностики врожденных пороков и усовершенствование системы их регистрации. Поэтому для анализа возникающего в популяции под влиянием действия мутагенных факторов генетического груза пригоден тoлькo учет явных, легко определяемых патологий.

Еще в 80-е гг. группой сотрудников института общей генетики РАН совместно с детской клинической больницей им. Филатова и Институтом минералогии, геохимии и кристаллохимии редких элементов РАН было проведено изучение влияния атмосферного загрязнения на уровень врожденных патологий. Исследования охватили практически все родильные дома столицы. Всех новорожденных разделили на тех, чьи родители проживали в «относительно чистых» и в «грязных» районах города. Вывод оказался однозначным: в каждом родильном доме частота учтенных патологий оказалась выше в группе детей, происходивших из «грязных» районов. Превышение составляло 20%, что соответствует дополнительному появлению на свет 130 больных детей на 100 тыс. родившихся.

Эти данные были подтверждены результатами проверки в 1995–1996 гг. территориального распределения частоты возникновения врожденных патологий в муниципальных районах Москвы, paзличaющихся по уровню суммарного загрязнения генотоксическими агентами. Проверка показала наличие линейной зависимости частоты таких патологий от уровня загрязнения воздуха, почвы, снежного покрова и подземных вод тяжелыми металлами – риск рождения больного ребенка в наиболее загрязненных районах города оказался в 3 раза выше, чем в относительно чистых.

Усовершенствование методов выявления и учета генетических аномалий в рамках медицинской статистики и проведение детального мониторинга позволят сделать надежный вывод о характере генетических изменений под воздействием загрязнения окружающей среды. Однако уже сейчас совершенно очевидно, что необходимо срочное принятие природоохранных мер, которые позволят восстановить чистоту города и снизить вредное влияние загрязнителей на здоровье жителей столицы и генофонд городской популяции.