Крысы-строители

Крыса с прутиком

При слове «крыса» большинство из нас представляет себе серую крысу – пасюка – и не испытывает при этом особенных положительных эмоций. Действительно, пасюки давно и заслуженно имеют самую дурную репутацию. Однако это только в нашей стране крысы – исключительно представители рода настоящих крыс (Rattus), к которому относится пасюк. Ну разве что можно вспомнить еще «водяную крысу» – довольно крупного грызуна из группы полевок, ведущего полуводный образ жизни. Множество зверьков на английском языке называют словом «rats», а в русском переводе, соответственно, крысами. Более мелких грызунов англичане и американцы называют «mice» – мышами. Все эти «мыши» и «крысы» – отнюдь не обязательно близкие родственники, они относятся к десяткам разных родов и даже, подобно нашим серым крысам и водяным полевкам, – к разным семействам грызунов. И уж конечно, они сильно отличаются друг от друга как по внешнему виду, так и по образу жизни.

Крыса, собирающая стройматериал для шалаша

Крысы, о которых мы расскажем в этой статье, хоть и принадлежат, подобно пасюкам, к семейству мышиных, относятся к роду, имеющему латинское название Leporillus, что в переводе означает «зайчик». Действительно, эти симпатичные зверьки напоминают скорее карликовых кроликов, чем крыс. У них большие ушки, закругленная мордочка, пушистая шерстка. Правда, имеется и длинный хвост, но не голый, а опушенный, с кисточкой на конце. Так что оставим их английское название «stick-nest rats» – «прутогнездные крысы» – на совести европейских поселенцев, прибывших в Австралию – именно там и обитают эти зверьки. Точнее, – обитали, но об этом чуть ниже. Пока же узнаем, что стоит за второй частью данного им имени – «прутогнездные».

Самой яркой особенностью биологии этих грызунов является то, что в качестве убежищ они возводят себе из прутьев и веток огромные конусовидные гнезда, напоминающие шалаши. Обычный размер таких шалашей – около 1 м в высоту и 1,5 м в диаметре. Однако встречаются и куда более внушительные постройки – 2 м в высоту и до 5 м – в диаметре. Иногда гнездо возводится вокруг небольшого куста или камня.

Молодые прутогнездные крысы, ожидающие мамашу у своего дома

Прутья, из которых лепориллусы «вьют» свои гнезда, также не маленькие – 2–3 см толщиной и порой до 1 м в длину. Зверьки тщательно подгоняют их друг к другу, а потом скрепляют постройку особым раствором, состоящим из фекалиев и мочи, перемешанных с камушками, мелкими веточками, костями и другим подручным материалом. На воздухе такой раствор быстро затвердевает и превращается в некое подобие битума, а позже и в то, что называют «мумие», «окаменевшей смолой». Впрочем, в основе мумие, как известно, лежат те же самые компоненты...

В результате дом получается очень прочным и прекрасно защищает своих обитателей от хищников и непогоды. Внутри «шалаша» крысы сооружают много ходов и обустраивают несколько гнезд, выстилая их стеблями травы и растительном пухом. В одном шалаше может обитать до 10 животных – как правило, одна семья, т.е. размножающаяся пара и их потомки. Причем такая семейная группа обычно сооружает себе не один «шалаш», а несколько и использует их в зависимости от обстоятельств.

За кормом и строительным материалом прутогнездные крысы выходят обычно ночью, но днем их часто можно видеть принимающими на поверхности своих гнезд солнечные ванны или умывающимися и причесывающимися. Если же поблизости появляется непрошенный посетитель или слышится подозрительный звук, зверьки моментально прячутся в свое гнездо-крепость.

Крыса, устроившая себе дом среди камней

Сооружая гнезда, прутогнездные крысы наносят скрепляющий их раствор не только на саму постройку, но и на окружающие камни, слой «битума» на которых может в конце концов достигать нескольких сантиметров. Такие сооружения могут сохраняться веками и тысячелетиями, особенно если они были построены в пещере или сверху их прикрывает какая-нибудь скала. В состав «битума» входят не только выделения самих крыс, но и всякие другие органические остатки, поэтому «окаменевшую смолу» можно использовать как источник палеонтологических сведений. Чего только не находят в «битуме» прутогнездных крыс – пыльцу и отдельные части растений, кости, волосы, кусочки кожи и экскременты других животных; погадки хищных птиц...

Австралийские исследователи Стюард Персон и Линн Маккарти разыскали более 60 древних гнезд прутогнездных крыс – после проведения радиоуглеродной датировки оказалось, что они были построены от 100 до 11 000 лет назад. Анализ органических остатков, содержащихся в покрывавшей эти гнезда смоле, позволил предположить, например, что с начала до середины голоценового периода (8800–5300 лет назад) в Южной Австралии были широко распространены лесные сообщества с травяным покровом. А это значит, что климат тогда на этой территории был более влажным.

Анализ гнезд, сооруженных в относительно недавнее время, показывает сходство окружавших их экосистем с современными, но по соотношению остатков разных видов животных в них можно проследить катастрофическую картину исчезновения с окружающих территорий аборигенных видов млекопитающих, особенно после появления в округе завезенных кошек и лисиц.

Вскоре судьбу этих видов разделили и сами прутогнездные крысы – их шалаши остаются единственным подтверждением того факта, что эти животные до недавно времени обитали на весьма обширной территории Южной Австралии, от залива Шарк («Акульего») на западе до Нового Южного Уэльса и штата Виктория на востоке континента.

Первым европейцем, который наблюдал живых прутогнездных крыс, был Томас Митчелл. В 1838 г. он писал: «Эти виды крыс... замечательны изобретением остроумнейшего материала и сооружений, которые спасают их от естественных хищников, таких как собаки динго и хищные птицы».

Помимо динго и орлов мясом этих зверьков не прочь были полакомиться и австралийские аборигены. «Когда они обнаруживают гнездо прутогнездных крыс, то окружают его, чтобы не дать уйти ни одному зверьку; затем снимают крышу с крысиного домика, и если какой-нибудь шустрый зверек стремится убежать, то тут же хватают его», – писал в 1861 г. Джон МакДуалл Стюарт. А спустя всего 5 лет, в 1866 г., другой натуралист, Джерард Креффт, заметил, что прутогнездные крысы «один из многочисленных видов, которые в скором времени исчезнут с лица Земли».

И он оказался прав. Лепориллусов истребили не аборигены и не местные хищники. Просто растения, листьями и ягодами которых в основном питались прутогнездные крысы, пришлись весьма по вкусу овцам и кроликам. А завезенные в Австралию лисы, кошки, собаки и совы довели дело до конца.

Мамаша с потомством

Известно два вида прутогнездных крыс, оба из которых были весьма широко распространены на Австралийском континенте. Живых представителей одного из них – малой прутогнездной крысы (Leporillus apicalis) – последний раз видели в 1875 г. Другому виду – большой прутогнездной крысе (Leporillus conditor) – повезло больше. Правда, на континенте эти зверьки также были истреблены (последний раз их видели на западе Австралии в 1933 г.), но около 1000 особей сохранилось на небольшом – площадью около 200 га – острове Франклин, расположенном в 19 км от западного побережья Южной Австралии.

Существование этой островной популяции дало возможность биологам развернуть в 1985 г. программу по спасению вида, предполагавшую разведение зверьков в неволе с последующим выпуском их на новые территории. Прутогнездные крысы оказались удобным объектом для содержания в неволе. Они спокойны и легко даются в руки, да и с размножением их не возникло никаких проблем. В течение года самочка способна произвести на свет 4 выводка, каждый из которых состоит из двух-трех, реже четырех малышей. Интересно, что, хотя гнездо прутогнездных крыс является отличной защитой, в том числе для маленьких детенышей, в природе самка очень редко оставляет их одних. Обычно она носит малышей с собой – они настолько сильно присасываются к ее соскам, что не отрываются от них, даже когда мать бежит очень быстро или преодолевает сложные препятствия. И таким образом маленькие прутогнездные крысята путешествуют до месячного возраста, что как известно, характерно для сумчатых, но редко встречается у грызунов.

Ученые измеряют пойманную крысу перед отправкой на новое место жительства

В 1990 г. 40 выращенных в неволе прутогнездных крыс исследователи выпустили на острове Салютейшен, находящемся в заливе Шарк у западного побережья Австралии. Этот остров, площадь которого составляет 160 га, находится всего в 5 км от материка, но на нем нет не только интродуцированных животных (кошек, собак, змей и т.п.), но и никаких других видов млекопитающих вообще. А условия обитания весьма сходны с условиями на острове Франклин. Лепориллусы быстро приспособились к новому месту. К 1998 г. их популяция на острове выросла до 900 особей, и они построили здесь множество великолепных гнезд-шалашей.

Кроме острова Салютейшен, прутогнездных крыс завезли и на остров Святого Петра, расположенный у южных берегов Австралии. И там их интродукция прошла вполне успешно, так что к 1999 г. cтатус этого вида в списках Международной Красной книги изменился с «находящегося на грани исчезновения» на «подвергающийся опасности».

Однако попытки выпустить прутогнездных крыс на континент не удавались – там их быстро уничтожали лисы, дикие кошки и совы. И все же одно подходящее место было найдено – полуостров Херрисон Прог, узкой 12-километровой полосой вдающийся в залив Шарк. Сюда хищники не заходят и здесь ранее удалось успешно расселить два вида сумчатых – юго-западной опоссумовой крысы (Bettongia lesueuri) и грубошерстного бандикута (Perameles bougainvillei).

Первую партию прутогнездных крыс, трех самок и пятерых самцов, привезли на полуостров в августе 1999 г. и выпустили на огороженной территории площадью в 17 га с естественной растительностью. Двух самцов пометили с помощью радиопередатчиков, чтобы иметь возможность следить за их передвижениями.

Лепориллусы быстро освоили новую территорию. Правда, они проигнорировали созданные для них искусственные гнезда и поселились в кроличьих норах под кустами. Через два месяца на полуостров были доставлены еще шестнадцать самок и шесть самцов, и вскоре ученые с радостью обнаружили здесь первые шалаши, построенные крысами. Причем один шалаш был построен вокруг кормушки, полной семян подсолнечника. Дело в том, что вновь созданную колонию навещали разные люди, в том числе и школьники из соседнего городка. И приносили в подарок симпатичным зверькам семечки. Зверьки поедали их с огромным удовольствием, и в конце концов, для экономии времени, пришли к весьма остроумному решению – поселиться прямо на кормушке.

Шалаш (высота 1 м, диаметр – 1,5 м)

Вскоре биологи запретили вносить в естественную среду обитания прутогнездных крыс какие-либо «посторонние» корма, так что им вновь пришлось довольствоваться листьями, семенами и ягодами дикорастущих растений. Этого оказалось достаточно – уже в декабре 1999 г. у лепориллусов на новом месте родилось первое потомство.

На полуострове, как уже говорилось, нет хищных млекопитающих, однако здесь живут змеи и вараны, которые тоже не прочь закусить крысой. Именно варан благополучно сожрал одного из первых самцов с передатчиком, за которым велись постоянные наблюдения. Однако несмотря на это, к маю следующего за выпуском года молодых крыс на полуострове стало настолько много, что можно было сказать, что интродукция прошла вполне успешно.

Высокая адаптивность, которую показали прутогнездные крысы на новых местах, позволяет надеяться, что у них есть шанс со временем вновь распространиться и по другим районам Австралийского континента – при условии, что там будет установлен определенный контроль над хищниками. И возможно, тогда эти симпатичные животные смогут изменить в лучшую сторону отношение людей к «крысам», да и к грызунам вообще, продемонстрировав, насколько разнообразными и зачастую удивительными могут быть зверьки, принадлежащие к одному отряду.

Литература

Соколов В.Е. Редкие и исчезающие животные. Млекопитающие. – М.: Высшая школа., 1986.
Nature Australia, 2001, V.26, № 12.