Н.Ю. ФЕОКТИСТОВА

Оранги на «лезвие бритвы»

Орангутан

«Оранг-утан» в переводе с малайского значит «лесной человек». Даяки с острова Калимантан называют этих обезьян «майяс», что означает примерно то же самое. Одно из малайских племен, называвшееся «орангбирма», даже считало орангутанов своими прямыми предками...

В Европу слухи об этих обезьянах доходили очень давно, но только в начале XVIII в. «лесных людей» стали вывозить с их родных островов – Суматры и Борнео. В 1760 г. орангутан получил свое место «в системе природы» – Карл Линней описал его под названием Simia pygmaeus. Позже было сделано еще немало описаний этих обезьян на основании отличавшихся друг от друга экземпляров, попадавших в руки разных ученых. Для них было предложено по крайней мере пять родовых и около трех десятков видовых названий. В настоящее время признано, что все ныне живущие оранги – представители одного вида, Pongo pygmaeus, разделяющегося на два подвида – орангутан калимантанский и орангутан суматранский.

Дело в том, что в настоящее время орангутаны обитают только на этих островах (хотя, судя по ископаемым остаткам, раньше были распространены в Юго-Восточной Азии гораздо шире) и, соответственно, их популяции изолированы друг от друга.

Спящий орангутан

Орангутаны – удивительные и по-своему очаровательные животные. Своеобразная пародия на человека: большая лобастая голова с выразительными глазами, широким носом и маленькими (очень «человеческими») ушами. Округлый выступающий живот и непомерно длинные (порой более 2,25 м в размахе) руки. Взрослые самцы орангутанов могут похвастаться еще и вполне человеческими усами, бородой и «бакенбардами». Правда, последние у них образованы не волосами, а кожными валиками на щеках, которые иногда достигают 10 см ширины и 20 см длины. Кроме того, у самцов имеется еще и огромный горловой мешок-резонатор, который усиливает крики животного.

Кожа у орангутанов сероватая или коричневатая, у взрослых животных может быть и черной, а шерсть – темно-рыжая или красновато-бурая. На плечах и бедрах пряди волос могут достигать 30 см длины.

Самцы у этих обезьян значительно крупнее самок. Самцы калимантанского подвида весят 50–90, а самки – 30–50 кг при росте около 1,5 м. Это в природе. В зоопарках же орангутаны при обилии пищи и недостатке движения часто жиреют настолько, что вес самцов может доходить почти до двух центнеров.

Пальцы у орангутанов длинные и очень сильные, вот только большие пальцы на руках и ногах не вышли размером. Однако это не мешает обезьянам отлично хвататься за ветки и быстро перемещаться по деревьям.

Мозг орангутанов устроен весьма сложно, и объем его довольно велик – 300–500 см3.

С человеком орангутанов «роднит» еще и одинаковое количество ребер – 12 пар, тогда как у остальных человекообразных обезьян их 13. В то же время легкие орангутанов не разделены на доли. И у орангутанов нет нулевой (первой) группы крови, которая есть у человека, шимпанзе и горилл.

Вся жизнь орангутанов проходит на деревьях, с которых они без крайней нужды не спускаются. Перемещаются они с дерева на дерево, поддерживая тело в вертикальном положении. И хотя прыжки с ветки на ветку им не свойственны, двигаться они способны очень быстро.

Орангутаны,передвигающиеся по лесу

В отличие от других человекообразных обезьян орангутаны живут или в одиночку, или парами. Иногда, правда, пара взрослых самок с детенышами и самец могут путешествовать вместе, образовав небольшую семейную группу. Территория одиночного самца, как правило, составляет 2–6 км2 и захватывает территории нескольких самок.

Питаются орангутаны в основном разнообразными частями растений: листьями, почками, семенами, проростками, цветами. Очень любят плоды дуриана и фикусов. Практически весь день у них уходит на кормежку – хорошие сытные плоды найти не просто, а более грубой пищи приходится потреблять довольно много.

Животная пища – насекомые (в основном термиты), птичьи яйца и птенцы, а порой и падаль – используется лишь в качестве белкового дополнения к основному рациону.

Когда наступает вечер, «лесные люди» готовят себе удобную постель – специальную платформу из веток, а для мягкости и удобства кладут на ветки листья. Если погода дождливая, то над постелью делается полог из крупных листьев. Обычно каждый взрослый орангутан делает себе отдельное гнездо. И только самки с маленькими детенышами спят вместе. Для страховки даже во время сна животные держатся одной рукой за ветку. Место ночевки используется обычно только один раз, на следующую ночь обезьяны сооружают себе новую постель. Проснувшись утром, орангутаны ведут себя очень по-человечески – протирают кулаками глаза, потягиваются и уже затем принимаются за еду.

Самец и самка этих приматов обычно встречаются только на время, чтобы заключить брачный союз. Самец начинает свои ухаживания с пения серенады: негромкий вибрирующий рев постепенно переходит в мощный, усиленный горловыми резонаторами крик и заканчивается басистым ворчанием. Всего орангутаны используют при общении 13 звуков.

Самка орангутана с детенышем

У самок орангутанов, как и у других человекообразных, включая самого человека, – тридцатидневный менструальный цикл с овуляцией, происходящей примерно на 15-й день. Если спаривание прошло успешно, то через 233–263 дня беременности на свет появится один (бывают и двойни, но очень редко) маленький орангутан. При рождении детеныш весит всего 1,5 кг и совершенно беспомощен. Он цепляется за шерсть матери на груди и каждые 3–4 ч сосет молоко. Когда малыш достигает 4-месячного возраста, мать начинает подкармливать его специальным «зеленым пюре» – тщательно пережеванной растительной массой.

Молодой орангутан находится с матерью очень долго – около 3,5 лет. Все это время родительница учит своего отпрыска разнообразным житейским премудростям: находить и добывать корм, лазать по деревьям, строить гнездо и т.п.. Если матери с малышами встречаются друг с другом в джунглях, то детеныши с радостью начинают играть друг с другом, а самки активно способствуют этим играм.

Только в возрасте 7 лет молодые самочки орангутана становятся способными сами производить потомство. Самцы взрослеют позже – в десятилетнем возрасте. А обзавестись семьей они могут не раньше четырнадцати лет от роду.

Продолжительность жизни орангутанов в природе около 35–40 лет, а в неволе они могут доживать до 60-летнего возраста и считаются самыми долгоживущими приматами после человека.

Однако за всю свою долгую жизнь самка орангутана может произвести на свет всего 4–5 детенышей, так что скорость воспроизводства у этого вида весьма и весьма низкая.

Сидя в гнезде, самец орангутана «поет» свою утреннюю песню

Замечательный натуралист Альфред Уоллес в своей книге «В стране орангутана и райской птицы», вышедшей в 1869 г., возможно, сам того не подозревая, перечислил причины, по которым орангутанам грозит вымирание в ближайшее столетие. «Весьма примечательно, – писал он, – что столь крупные, своеобразные и высокоразвитые животные, как орангутаны, имеют столь ограниченную область распространения – всего два острова... В настоящее время мне представляется вероятным, что необходимым условием комфортабельного существования этих животных являются значительные массивы сплошных, а равным образом высокорослых девственных лесов». Когда Уоллес писал свою книгу, орангутанов в лесах Суматры и Калимантана было еще довольно много. Но прошло чуть более 100 лет, и численность их катастрофически снизилась. А кроме того, этих замечательных человекообразных обезьян с начала XIX в. активно истребляют и отлавливают (под самыми различными предлогами, в частности под таким нелепым, как спасение местных жителей от опасности).

Правда, отлавливали орангутанов издревле. Каждый уважающий себя князек на индонезийских островах для развлечения и престижа держал одного или даже нескольких орангутанов. Но взрослую обезьяну поймать было практически невозможно, да и выживали они в неволе крайне плохо, так что ловцы в основном преследовали самок с детенышами. Матерей убивали, забирая малышей. Но детеныши часто гибли в неволе, так что у охотников была постоянная работа.

Подобный отлов практически не влиял на численность орангутанов, пока за дело не принялись европейцы, а самое главное, пока были целы места обитания орангутанов.

К середине XX в. численность этих животных, как уже было сказано, катастрофически упала. И это несмотря на то, что орангутаны были первыми животными Юго-Восточной Азии, которых – более чем 75 лет назад! – стали охранять в законодательном порядке.

В 1966 г. известная исследовательница человекообразных обезьян Барбара Харрисон опубликовала интересные и удручающие данные, свидетельствующие о том, что, несмотря на законы, изданные правительством Индонезии, отлов орангутанов продолжался.

Барбара Харрисон, ее муж (первые ученые, изучавшие жизнь орангутанов на воле) и Бернгард Гржимек сделали все возможное, чтобы привлечь внимание людей к судьбе этих приматов. Благодаря их деятельности был запрещен вывоз орангов за пределы островов, на которых они обитают, а директора крупных зоопарков мира подписали конвенцию, согласно которой обязались не приобретать орангутанов, вывезенных контрабандным путем. К сожалению, существует масса частных зоопарков, которые без зазрения совести скупают несчастных животных. Сейчас цена детеныша оранга в Малайзии и на Тайване составляет от 6 до 15 тыс. долларов.

Орангутаны, как и шимпанзе, узнают себя в зеркале

Индонезийская служба охраны природы уже много лет занимается конфискацией орангутанов, содержащихся в неволе у частных лиц. В 1973 г. на острове Суматра биологами при поддержке правительства был создан необычный «реабилитационный центр» для таких обезьян. Бывшим пленникам здесь приходится заново учиться тому, что для их собратьев, живущих в лесу, является необходимым и само собой разумеющимся. Чем больше времени животное провело в неволе, тем сложнее ему будет привыкнуть к новой, вольной жизни. Особенно трудно приходится тем орангутанам, которые попали в руки человека в младенчестве.

Когда в центр привозят новое животное, его прежде всего помещают в карантинное помещение и тщательно обследуют, выявляя возможные заболевания. А зверь в это время учится строить себе ложе для ночлега, как это делают его дикие собратья. Для этого сотрудники центра предоставляют обезьяне все необходимые материалы.

Если состояние здоровья животного позволяет, то его выпускают из карантинной вольеры и начинают приучать к жизни в лесу. Правда, при этом обезьяну усиленно кормят, добавляя в пищу необходимые витамины.

А еще через какое-то время орангутана выпускают в джунгли – центр расположен на территории заповедника общей площадью около 9 тыс. км2. Обычно на первых порах животные по прежнему два раза в день приходят к кормушке – однако к этому времени их рацион намеренно сокращают, вынуждая искать дополнительное пропитание в лесу.

Самым большим успехом работники центра считают случаи, когда животные в конце концов перестают приходить к кормушкам. Это означает, что они нашли свое место в дикой природе и больше не нуждаются в помощи человека. Однако примерно одна треть обезьян так и остается поблизости от центра. Если речь идет о старых животных, им позволяют дожить свои дни в таких «пенсионных» условиях. Однако молодых орангов биологи стараются все-таки расселить по окрестностям, вывозя их на другой берег реки в 20 км от центра. Плавать орангутаны не умеют и преодолеть водную преграду не могут.

Чуть больше чем за 25 лет существования центра ученым удалось вернуть в природу более 150 орангутанов. И хотя, вероятно, только около половины выпущенных животных действительно приживаются на воле (одна треть их гибнет в джунглях от болезней и травм еще до того, как успеет полностью освоиться в новой среде обитания), успехи этой работы неоспоримы.

Тем не менее десять лет назад общее число диких орангутанов на обоих островах составляло около 27 тыс., а сейчас – только 15 тыс. Продолжающееся снижение численности связано с несколькими причинами, и одна из основных – вырубка девственных лесов, в которых живут «лесные люди». Уже более 70% индонезийских лесов вырублено, а площадь оставшихся занимает приблизительно 100 млн га. Но из них около 1 млн га (т.е. 1%) ежегодно вырубается. Еще немного, и обезьянам, как и всем другим животным, будет вообще негде укрыться, кроме как в специально созданных заповедниках. Важным фактором в сокращении численности орангов были и лесные пожары, которые бушевали в 1997 и 1998 гг., унеся жизни множества лесных обитателей, в том числе и этих обезьян.

В подобной сложной ситуации важная роль в спасении вида принадлежит зоопаркам. Первая племенная книга по орангутанам была оформлена в 1969 г. Тогда в 107 зоопарках мира содержалось 460 особей этих животных. В 1993 г. 910 орангутанов были представлены в коллекциях 210 зоопарков. В России в 1999 г. орангутаны содержались в 4 зоопарках – всего 11 животных. Шесть из них – в зоопарках Москвы и Санкт-Петербурга.

Во всех зоопарках за орангами тщательно следят и стремятся добиться их размножения. Это возможно. Например, в сентябре 1981 г. родился детеныш у орангутанов в Московском зоопарке.

Детеныш орангутана на руках у приемной матери

А в 1998 г. орангутаны дали потомство в зоопарке Санкт-Петербурга. Этот детеныш, по имени Рамон, стал особенно дорог сотрудникам зоопарка, так как им пришлось побороться за его жизнь. Родители Рамона – самка Моника и самец Рабу – были познакомлены в июне 1997 г., а их отпрыск появился на свет 20 ноября 1998 г. И хотя оба родителя обращались с ним очень бережно, тем не менее в течение двух суток мать ни разу не покормила малыша. Чтобы спасти младенца, сотрудники зоопарка приняли решение забрать его у родителей и выкармливать искусственно. Когда малыша забрали, он весил 1 кг 543 г и был абсолютно беспомощен. Так как у обезьян, как и у новорожденных детей, способность к самостоятельной терморегуляции очень слаба, маленького орангутана запеленали и поместили в специальную кювезу для недоношенных детей, в которой поддерживалась постоянная температура 27–28 о С. Вскармливали малыша молочной смесью «Nestogen». За детенышем круглосуточно наблюдали 7 сотрудников, так как опыт других зоопарков мира свидетельствовал о том, что в уходе за малышом (вопреки известной пословице) предпочтительно большое количество воспитателей – для того чтобы снизить зависимость детеныша от одного конкретного человека. Малыша ежедневно взвешивали, измеряли температуру и фиксировали все этапы его развития.

10-дневный детеныш калимантанского орангутана

Первые двое суток маленького оранга кормили каждые два часа. Затем перешли на 8-кратное кормление. На 21-е сутки детеныша перестали кормить ночью, так как он развивался совершенно нормально. В годовалом возрасте его рацион состоял не только из молока (которое давали 5 раз в день), но и фруктов, соков, овощей и фруктово-зерновых каш. К двум годам молочное кормление сократили до двух раз в сутки, а основной рацион составляли фрукты, овощи и кисломолочные продукты.

Если в первые дни жизни малыш, как уже говорилось, был совершенно беспомощен, то уже на 6-е сутки он начал интересоваться внешним миром, переводя взгляд на предметы, его окружающие. В возрасте трех недель он стал меньше спать и, лежа на животе, начал приподниматься на локтях, а опираясь на стенки кювезы, переворачиваться на спину. В 23 дня Рамон начал активно ползать, отталкиваясь ножками, а при кормлении сам отпускал соску, чтобы выпустить воздух. К месячному возрасту малыш начал внимательно прислушиваться к разговорам, реагировать на обращения к нему приемных родителей, следить глазами за передвигающимися предметами, хотя и не мог долго фокусировать взгляд. Рамон научился «гулить», подобно человеческим младенцам.

К двум месяцам обезьянку перевели в деревянную кроватку-манеж. К этому времени детеныша уже перестали пеленать, а только накрывали простынкой или одеялом на ночь. Над кроваткой Рамона были подвешены яркие игрушки, с которыми он через некоторое время начал целенаправленно играть. В более старшем возрасте он перешел от погремушек к пирамидкам, резиновым «пищащим» мячикам и свисткам.

На третьем месяце жизни Рамон начал вставать на ножки, держась за протянутую ему руку. Вскоре после этого малыша перевели в деревянную клетку-манеж, где три стенки были сделаны из реек, чтобы он мог учиться лазать, а в одной стенке на высоте 1 м было устроено окно из оргстекла, чтобы Рамон мог наблюдать за всем, что происходило в комнате. Ежедневно с малышом общались по 4–5 ч, разговаривали, играли. Рамон научился улыбаться, поднимая верхнюю губу. Когда же он оставался один, то уже самостоятельно в течение двух часов играл с игрушками, и лишь наигравшись, начинал попискивать, призывая кого-нибудь из воспитателей. Однако если воспитатели не подходили, писк переходил в громкий плач.

Для нормального развития искусственно выкармливаемых детенышей человекообразных обезьян совершенно необходимо, чтобы они играли со сверстниками. Начиная с года Рамону часто предоставляли возможность поиграть с детьми – он очень полюбил такие игры.

Детеныши, выращиваемые людьми

В два года Рамона перевели в большую застекленную вольеру в общем отделе обезьянника, где его могли видеть посетители. В эту же вольеру подсадили малыша мартышки-гусара. Обоих детенышей приучали к новому месту обитания постепенно. Вечером, после закрытия зоопарка, их забирали на ночь в привычную для них обстановку. Первые 3–4 дня оба детеныша с большой неохотой шли в новую вольеру, но посетителей не боялись и минут через 10–20 начинали весело играть. А уже через неделю и мартышка, и орангутан спокойно шли в вольеру и начинали сразу веселиться.

Казалось бы, все прошло удачно, малыш успешно вырос. Но, к сожалению, детеныши, выращенные людьми, могут безвозвратно утерять умения и навыки, которые развились бы у них, если бы они воспитывались в естественной среде. И самое главное, у них утрачивается инстинкт заботы о потомстве. Так случилось с матерью Рамона – обезьяной Моникой, отловленной в природе в раннем возрасте и потом общавшейся только с людьми. Такая же история произошла и в Московском зоопарке. В сентябре 2000 г. пара орангутанов здесь также произвела на свет крепкого здорового малыша. Но мать, сама вскормленная искусственно, просто положила новорожденного на пол и оставила его там. И теперь уже сотрудники Московского зоопарка неусыпно следили за развитием маленького оранга. Люди дорастили его до года, а потом вернули матери, у которой к тому времени все-таки проснулся материнский инстинкт. Теперь она тщательно заботится о своем отпрыске, не отпуская его от себя почти ни на шаг.

Литература

Вострякова Л.В. Выращивание детеныша орангутана в Ленинградском зоопарке. – http://www.private.peterlink.ru/philo/tez/b3.htm
Всемирная энциклопедия. Животные. Млекопитающие. – М: Астрель, 2000.
Дмитриев Ю. Соседи по планете. Млекопитающие. – М.: Олимп, 1998.
Фауна мира. Млекопитающие. – М.: Агропромиздат, 1990.
Фридман Э.П. Занимательная приматология. – М: Знание, 1985.
Ciszek D., Schommer M. Pongo pygmaeus. – http://animaldiversity.ummz.umich.edu/accounts/pongo/p._pygmaeus