М.В. КАСАТКИН

Окончание. См. № 9/2005

Академик Борис Михайлович Завадовский

К 110-летию со дня рождения

Б.М. Завадовский

На сессии ВАСХНИЛ в декабре 1936 г. он поддержал молодого энергичного выдвиженца Т.Д. Лысенко. Так же, как ранее Н.И. Вавилов и многие другие ученые, Борис Михайлович в то время считал, что его «теория стадийного развития растений» и некоторые прикладные работы по агробиологии представляют определенный интерес и это направление необходимо развивать наряду с другими. Он не сразу смог разобраться в целях, которые преследовал Лысенко. Однако, когда Лысенко из области растениеводства вторгся в область эволюционных проблем и начал насаждать так называемый творческий дарвинизм, проявив при этом полное невежество в основных вопросах биологии, Борис Михайлович резко выступил против него.

В 1944–1945-х гг. он направил в ряд журналов статьи с критикой взглядов Лысенко, но они так и не появились в печати. Среди опубликованных спустя полвека документов того периода, хранившихся в архиве ЦК КПСС, есть письмо Б.М. Завадовского секретарю ЦК А.А. Жданову, где он возражает против зажима критики и пытается добиться публикации этих статей. Не получив ответа и здесь, Борис Михайлович в конце 1947 г. принял участие в дискуссии, организованной на своих страницах «Литературной газетой», выступив с критической статьей в адрес Лысенко. За это выступление он был зачислен лысенковцами в «вейсманисты-морганисты». На Августовской сессии ВАСХНИЛ 1948 г., которая нанесла тяжелый удар по отечественной биологии, академик Б.М. Завадовский оказался одним из немногих участников сессии, открыто выступивших против лысенковщины. Он указал на биологическую безграмотность Лысенко и его сторонников, выразил свое несогласие с методами административного зажима всех инакомыслящих в науке и попытался защитить академика И.И. Шмальгаузена и других ученых от огульных нападок и шельмования. Это был поступок, требовавший большого гражданского мужества, поскольку Борис Михайлович хорошо понимал, чем это может обернуться для него. Еще в 1938 г., после проверки деятельности Биомузея очередной комиссией, его хотели снять с работы и исключить из партии, обвинив в укрывательстве «врагов народа». По счастью, он отделался тогда лишь строгим выговором с занесением в личное дело.

Последствия его выступления на Августовской сессии не замедлили сказаться. Сразу после нее он был полностью отстранен от научной и преподавательской работы: уволен с должности заведующего кафедрой экспериментальной биологии и дарвинизма в Московском городском педагогическом институте «как не обеспечивший в своей научной и педагогической деятельности проведение мичуринского направления» и снят с поста директора Биологического музея имени К.А. Тимирязева «за распространение менделизма-морганизма». Издание всех его книг, рукописи которых уже находились в издательствах, было приостановлено, они так никогда и не были опубликованы.

Общее переутомление и пережитое нервное напряжение привели к резкому ухудшению здоровья. Сразу после сессии Б.М. Завадовский перенес инсульт, спустя полгода еще один. Несмотря на это он не мыслил себя без работы и обращался с письмами непосредственно к И.В. Сталину, а также к В.М. Молотову, Г.М. Маленкову и другим членам правительства с просьбами дать ему любую возможность продолжить научные исследования. Деятельная натура Бориса Михайловича не могла смириться с вынужденной бездеятельностью. Он тяжело пережил отрешение от своего любимого детища – Биологического музея, которому отдал так много. Возможно, это послужило главной причиной его тяжелой болезни и ранней смерти. Наконец, после долгих переговоров его приняли в Институт акушерства и гинекологии Минздрава РСФСР временно исполняющим обязанности заведующего лабораторией эндокринологии. Там за короткий период он сумел наладить работу, результатом которой стали восемь опубликованных статей по медицинской эндокринологии. Однако Борис Михайлович так и не смог оправиться от пережитых потрясений. Здоровье его продолжало ухудшаться, и 31 марта 1951 г. он скончался в возрасте 56 лет.

Сотрудники эндокринологической лаборатории ВИЖ, 1933 г.
4-й слева в первом ряду – Б.М. Завадовский

Судьба Бориса Михайловича Завадовского оказалась столь же драматичной, как и судьбы многих других биологов того времени. Созданная им научная школа фактически распалась. Возглавляемая им эндокринологическая лаборатория ВИЖа в 1937 г. была ликвидирована. Некоторые его ученики были репрессированы, а перед другими была закрыта реальная возможность заниматься научной деятельностью.

Кроме того, занимаемая им в дискуссиях 1930-х гг. особая позиция привела к тому, что его не приняли обе стороны. Лысенковцы рассчитались с ним за критику и особенно за его выступление на Августовской сессии ВАСХНИЛ 1948 г. увольнением из всех учреждений, в которых он работал, замалчиванием его имени, отказом публиковать его книги и статьи, а генетики не смогли простить ему поддержку, оказанную Лысенко в конце 1930-х гг. Поэтому многие его работы оказались фактически забытыми, его роль в развитии отечественной науки явно недооценивается, а имя почти неизвестно либо упоминается с негативным оттенком. В глазах научной общественности он так и остался нереабилитированным. Между тем Борис Михайлович до конца отстаивал свои убеждения и активно боролся против засилья лысенковского невежества и обскурантизма в науке, проявив редкую стойкость и гражданское мужество.

И все же его труд не пропал напрасно. Результаты его научных исследований нашли широкое применение в медицине и животноводстве. Продолжает жить и работать созданный им Государственный биологический музей имени К.А. Тимирязева, где сохраняются и развиваются лучшие традиции, заложенные более восьмидесяти лет назад его основателем.

Несомненно, что такая яркая, неординарная и многогранная личность, как Борис Михайлович Завадовский, заслуживает значительно более широкой известности и признания.