Тайны самого длинношеего

Научное название жирафа – Giraffa camelopar-dalis. В нем соединены сразу два имени. «Серафе» в переводе с арабского значит «милый». А европейское «камелопард» переводится как «верблюд-барс». «Барсом», конечно, жираф назван не за нрав, а за пятнистую окраску. На основании различного расположения пятен на шкуре этого зверя ученые даже выделяли несколько видов жирафов: жираф сетчатый, жираф массайский и др. Массайский жираф, населяющий саванны Восточной Африки, – очень яркий. У него по желтовато-оранжевому фону разбросаны шоколадно-бурые пятна. Глядя на сетчатого жирафа, можно подумать, что на желтоватого зверя накинули замысловатую золотистую сеть. А вообще, двух одинаковых по окраске жирафов встретить невозможно, узор на теле каждого индивидуален и неповторим. Иногда, хотя и довольно редко, встречаются белые жирафы. Это не полные альбиносы, т.к. глаза у них темные. Просто еще один из вариантов окраски длинношеих гигантов.

Шея жирафа – это действительно чудо природы! В длину она превышает 3 м, а общая высота животного – почти 6 м. Но шейных позвонков у жирафа, как известно, 7 – столько же, сколько и у подавляющего большинства других млекопитающих.

Лишь недавно ученые задумались, как же так получается: сердце у жирафа находится в 3 м от «макушки» и на таком же расстоянии от «пяток», а кровоснабжение всех органов прекрасное, никакой вегето-сосудистой дистонии и отеков в ногах?

Во-первых, жираф ведет себя так, будто знает:резких движений ему делать нельзя, это может плохо кончиться. Например, с земли он встает медленно и аккуратно, быстро бегает только на короткие дистанции, чтобы не перегружать сердце. Но поведение – это только профилактические меры. У жирафа есть целый ряд особых физиологических механизмов, «позволяющих» ему иметь столь своеобразную и грациозную форму тела.

Ноги жирафа обтянуты кожей очень плотно, словно перебинтованы (вот и нет никаких отеков), а сердце – могучий мотор массой 10–11 кг – способно перекачать 60 л крови в минуту! Кровь жирафа содержит вдвое больше эритроцитов, чем, например, у человека, а нормальное кровяное давление у этого зверя – 200 мм рт. ст. Если же жираф резко наклоняет шею, то давление падает всего до 175 мм рт. ст. и причиной тому – особые запирающие клапаны, которые могут прерывать поток крови так, что в главной артерии давление остается повышенным, даже если в более мелких сосудах оно падает. Мощная шейная вена выполняет функцию кровяного депо, способного выровнять давление в мозге животного.

Обитает жираф практически по всему Африканскому континенту к югу от Сахары. Саванны и редкостойные сухие леса – вот излюбленные места обитания этих гигантов. Здесь находят они себе пищу, которую составляют в основном молодые побеги и бутоны зонтичных акаций, мимоз и других деревьев. Около 70 видов растений составляют рацион жирафа. Чтобы насытиться, этому гиганту приходится съедать каждый день около 80 кг зелени. Травянистую растительность жираф ест редко, ведь наклоняться ему неудобно. Правда, это неизбежно приходится делать на водопое. Но питаясь сочными листьями, жираф может довольствоваться содержащейся в них водой и не посещать водопоя в течение многих дней и даже недель.

Жирафы редко живут поодиночке. Обычно они держатся группами по 7–10 особей, хотя иногда собираются и в стада, насчитывающие 50–70 животных. Часто группы жирафов объединяются с антилопами, зебрами и даже страусами. И хотя такие многовидовые стада недолговечны, в них есть определенная выгода для всех, у кого шея не столь длинна, как у жирафа. Ведь он первым может заметить опасность и своим поведением предупредить о ней остальных.

Внутри стада жирафов царит своя, особенная, атмосфера. Прежде всего надо отметить, что жирафы – животные крайне миролюбивые и терпеливые к своим собратьям. Хотя, конечно, и у них есть иерархическая лестница, вершину которой занимает самец-доминант. Он держит голову всегда гордо поднятой и никому не уступает дороги. Другие члены стада должны держать голову несколько приопущенной, признавая свое подчиненное положение. Если же кто-нибудь решает «перераспределить роли» – происходит ритуальный поединок. Сначала самцы «гримасничают», задирая верхнюю губу, а потом переходят к более решительным действиям. Претендент на высший ранг приближается к доминанту, выгнув дугой шею, опустив голову и угрожая сопернику рожками. Если тот не отступает, животные становятся плечом к плечу почти вплотную и начинают наносить друг другу удары головой и шеей. Иногда подобная дуэль между самцами длится около 15 мин, а затем один из соперников отступает на несколько шагов, как бы признавая себя побежденным. Победивший самец никогда не изгоняет побежденного из стада, и это – удивительное отличие от поведения большинства других копытных.

«Несчастные случаи» в виде перелома шейных позвонков при поединках случаются, но крайне редко. А своего главного оружия – передних ног, один удар которых способен убить льва, жирафы при дуэлях не используют никогда.

Важнейшую роль играет шея жирафа и в грациозной церемонии ухаживания. Через 14,5 месяца после брачных игр самка рожает единственного детеныша высотой «всего» около 2 м и массой 70 кг.
Малыш появляется на свет без рожек (вместо них у него на голове маленькие черные кисточки) и в «галошах», прикрывающих острые копытца, способные иначе повредить родовые пути матери. Через полчаса после рождения малыш становится на ножки и теряет свою защитную «обувь». Затем мать приводит его к стаду, где все взрослые животные приветствуют новорожденного нежными прикосновениями губ. Все появившиеся на свет малыши держатся вместе, в одном «детском саду», который охраняет и защищает от врагов все стадо. У взрослых жирафов естественных врагов практически нет – как уже говорилось, удар их передних ног способен убить льва, и львы прекрасно знают об этом. Но когда в стаде присутствует молодняк, хищники кружат поблизости, надеясь улучить момент, когда внимание взрослых будет отвлечено и жирафенок останется без защиты. Это случается, и до месячного возраста доживает всего половина приплода, а то и меньше. Интересно, что чаще жертвами хищников становятся маленькие самцы. Почему – никто не знает, и поскольку на свет появляется одинаковое количество самцов и самок, до половой зрелости самцов доживает вдвое меньше...

К деторождению самки жирафа становятся способны в возрасте трех лет, а живут эти животные примерно до 20 (в неволе до 28) лет.

Жирафы – животные дневные. Кормятся они обычно утром и во второй половине дня, а в самые жаркие часы отдыхают, пережевывая жвачку. Отдыхают они стоя или лежа, а по-настоящему спят только ночью, да и то всего около 30 мин. Спать жирафы обязательно укладываются на землю, поджимая под себя передние ноги и одну из задних, а голову кладут на другую заднюю ногу, вытянутую в сторону. Длинная шея при этом оказывается изогнутой в виде арки. Ночной сон часто прерывается – животные встают, меняют позу и снова ложатся.

Еще одной удивительной особенностью жирафа является его малоприятный резкий мускусный запах, который чувствуется на расстоянии 250–300 м. Исследователь Вильям Вуд из Университета Гумбольта и его коллега Паул Вельдон из Смитсонского института собрали шерсть с шеи и боков самцов и самок жирафов, живущих в неволе, и обнаружили в ней 11 летучих веществ, среди которых преобладающими оказались два спирта – индол и скатол. Оба эти вещества в больших концентрациях обладают крайне неприятным запахом. Хотя в малых дозах этот запах воспринимается иначе – индол, например, довольно часто встречается в ароматах цветов. Именно поэтому отдельные цветки нарцисса жонкиля пахнут очень приятно, а целый букет этих цветов – отвратительно. Как и жираф...

Пахучие вещества жирафа, как и любых других млекопитающих, – результат работы симбиотических бактерий, обитающих на коже и в железах, но их состав и активность микроорганизмов регулируется организмом животного. Зачем жирафу нужно так пахнуть – остается неясным, тем более, что у его ближайшего родственника окапи этих спиртов в выделениях не обнаружено вовсе. Установлено, правда, что еще одно летучее вещество, присутствующее в шерсти жирафа (п-крезол), отпугивает клещей.

От клещей жирафа защищает не только запах, но и пернатые друзья, например африканские, или желтоклювые, буйволовы скворцы (Buphagus africanus). Эти охристо-коричневые птички с желто-красным клювом обладают очень сильными ногами с острыми кривыми коготками, которые помогают им удерживаться на спинах буйволов, слонов, носорогов и жирафов. Птички ловко бегают по спинам гигантских зверей, разыскивая и выклевывая различных насекомых, клещей и других внешних паразитов. А завидев приближающегося хищника, издают характерный свист, предупреждая своих кормильцев об опасности.

Впрочем, для жирафов главный враг – не хищники, а человек, причем белый. Африканцы, конечно, охотились на жирафов – и ради шкур, из которых делали щиты, пояса и ремни, и ради очень вкусного мяса. Но эта охота никогда не наносила существенного ущерба поголовью животных. А вот европейцы...

К настоящему времени жирафы сохранились только на 10% территории Африки – в заповедниках и национальных парках. Охраняют их там, правда, строго – ведь экономика ряда стран Восточной Африки во многом основана на привлечении туристов, желающих полюбоваться стадами диких животных. Поэтому если сотрудники национального парка встречают на его территории человека с ружьем, они имеют право просто застрелить его. Но даже эти меры не способны спасти жирафов, если будут подвергаться разрушению места их обитания.

Жирафы неплохо живут в зоопарках. Еще в Древнем Египте (около 1500 лет до н.э.) жирафов содержали в неволе. А во времена Цезаря их держали в зверинцах и бестиариях, а также дарили именитым людям. В европейских зоопарках жирафы появились в 20-х гг. XIX столетия. Причем из родной Африки их везли на парусных судах, а затем через страны Европы просто вели пешим ходом. Сейчас жирафов можно встретить практически во всех крупных зоопарках мира. И во многих, в том числе и в Московском, они приносят потомство.

Но все же очень не хочется, чтобы зоопарки остались единственным местом, где можно полюбоваться на длинношеих красавцев...

По материалам:

Дмитриев Ю. Млекопитающие. – М.: Олимп, 1998.

Климов В.В. Жирафы // Природа, 2004, № 9.

Australia Nature, 1997–1998, V.25, № 11.

Australia Nature, 1998, V.25, № 12.

Nature Australia, 2003, V.27, № 9.