Е.Э. БОРОВСКИЙ,
Технологический колледж № 28,
г. Москва

Лес рубят!

Сведение лесов имеет длинную историю, уходящую корнями в глубь веков, и уже давно стало глобальной экологической проблемой. За несколько тысячелетий до эры индустриализации освобождение земель под сельское хозяйство привело к разрушению огромных массивов природной биоты – совокупности растительных и животных организмов. Самым простым способом расчистки земли была подсечно-огневая технология. Древние земледельцы, думающие об урожае хотя бы одного года, забрасывали истощенные земли и переходили на новые, недостатка в которых в ту пору не ощущалось.

Уничтожение лесов коренным образом меняло ландшафт, животный мир и климат регионов. Так, во времена Ганнибала в Северной Африке текли реки, густые леса кишели разнообразным зверьем. После покорения Карфагена Римом началось интенсивное уничтожение лесов и распахивание земель для снабжения продовольствием многомиллионного Рима. В результате земли Карфагена превратились в каменистую пустыню, и из всей богатой фауны остались одни верблюды.

Только до эпохи промышленной революции, по разным оценкам, было уничтожено от 30 до 50% лесов и еще 9% лесов, в первую очередь тропических, было сведено в последние 200 лет. Всего с лика планеты исчезло 2/3 лесов, их площадь только за минувший XX в. уменьшилась на 17 млн км² (это площадь территории России!). Тяжелые времена переживает лес и в настоящее время: по данным ООН, площадь естественных лесов сокращается примерно на 1% в год. Уничтожение лесных экосистем – одна из причин того, что за последние 500 лет вымерло около 850 видов животных и растений.

Большая часть существующих в развитых странах лесов претерпела резкое изменение структуры. То, что там называют лесом, обычно представляет собой либо возделываемые лесные плантации, либо так называемые вторичные леса, находящиеся в той или иной стадии естественного восстановления после корчевания, порубки или пожара. Первичный, т.е. естественный, лес занимает в этих странах только четвертую часть всей залесенной территории. Так, в Европе (исключая Россию) первичные леса уцелели лишь на севере Швеции, где их площадь составляет всего 450 тыс. га.

История русского леса

Историю русского леса замечательно рассказал Леонид Леонов. Лекция профессора Ивана Вихрова из его романа «Русский лес», написанного более полувека назад, очень современна, и поднятые в ней проблемы как никогда актуальны. Эту лекцию, написанную русским классиком на прекрасном русском языке, можно прочитать и сейчас на уроке экологических основ природопользования (тема: «История лесопользования в России»).

«Вряд ли какой другой народ вступал в историю со столь богатой хвойной шубой на плечах; именитым иностранным соглядатаям, ездившим сквозь нас транзитом повидать волшебные тайны Востока, Русь представлялась сплошной чащобой с редкими прогалинами людских поселений.

Лес стоит такой непролазной крепью и такого сказочного сортимента, что былины только богатырям вверяют прокладку лесных дорог. В десятом и двенадцатом веках вся киевская земля покрыта лесом и некоторые, нагие ныне, реки вплоть до моря одеты в шумные изумрудные шелка […]

А раз так, чего и петь о нем! Бреди хоть тысячу дней в любую сторону – и лес неотступно будет следовать за тобой, как верная лохматая собачонка. Здесь и надлежит искать корни нашего небрежения к лесу. Мы просто не замечали его, потому что он был свой, домашний и вечный, всегда под рукой, как воздух или вода, как заспинная сума, где и сонной рукой нашаришь все, потребное душе и телу. Мы пользовались его услугами и дарами, никогда не принимая в расчет его нужд и печалей.

Было бы неблагодарностью не назвать лес в числе воспитателей и немногочисленных покровителей нашего народа. Точно так же как степь воспитывала в наших дедах тягу к вольности и богатырским утехам в поединках, лес научил их осторожности, наблюдательности, трудолюбию и той тяжкой, упорной поступи, какою русские всегда шли к поставленной цели. Мы выросли в лесу, и, пожалуй, ни одна из стихий родной природы не сказались в такой степени на бытовом укладе наших предков. Дерево является сырьем, годным к немедленному употреблению, и любой кусок заточенного железа, насаженный на рукоять, превращал его в ценности первобытного существования. Еще круглее будет сказать, что лес встречал русского человека при появлении на свет и безотлучно провожал его через все возрастные этапы: зыбка младенца и первая обувка, орех и земляника, кубарь, банный веник и балалайка, лучина на девичьих посиделках и расписная свадебная дуга, даровые пасеки и бобровые гоны, рыбацкая шняка (лодка. – Е.Б.) или воинский струг, гриб и ладан, посох странника, долбленная колода мертвеца и, наконец, крест на устланной ельником могиле. Вот перечень изначальных же русских товаров, изнанка тогдашней цивилизации: луб и тес, брус и желоб, ободье и мочало, уголь и лыко, смола и поташ. Но из того же леса текли и побарышнее дары: пахучие валдайские рогожи, цветастые рязанские санки и холмогорские сундуки на тюленевой подкладке, мед и воск, соболь и черная лисица для византийских щеголей.

По-видимому, чрезмерное изобилие лесов превращалось в препятствие к развитию и расселению плодовитого и деятельного народа; в свою очередь, его переход на север снижал значение заморской торговли и повышал роль земледелия, процветанию которого опять же мешал лес. Топор был бессилен справиться с наползавшей отовсюду дебрью, и первым лесорубом на Руси стал огонь. Сжигая […] просохшие за лето деревья и удобрив […] пашню золой, мужик сеял ячмень […] снимал два-три хлеба и запускал место вырубки на отдохновение, предоставляя дождю и солнышку зализывать нанесенную рану.

Во времена Петра I «леса в России так много, что в награду за расчистку дается освобождение от податей и пошлин на пятнадцать лет, а чуть севернее – и на все сорок», но…

Когда строительство флота в Азове начнет поглощать вековые дубравы по реке Воронежу и ближайшим приречным местностям, дуб встанет под личную защиту Петра, как неприкосновенный запас адмиралтейства. Вместе с дубом заповедными породами объявлены ясень и клен, вяз и лиственница, а впоследствии корабельная сосна. Бесчинная потрава дуба на ось и полоз, колесо и обруч одинаково карается каторгой, будь то вельможа либо его приказчик, а за порубку взимается штраф по червонцу, причем с каждой трешницы два рубля идут в доход лесника: попытка парализовать всемогущую взятку…

В петровскую пору впервые у нас рубки произвола сменяются видимостью режимных; еще далеко до научного пониманья водоохранной и климатической роли леса, а уж крепко карается валка вблизи тридцати двух верст к реке, равно как и раскладка костров ближе двух сажень от дерева.

На первый взгляд лесная политика остается неизменной и позже, когда выпала дубинка из мертвой Петровой руки, но…

Обе Екатерины сетуют на невозвратные убытки от сжиганья пристоличных лесов на удобренье, запрещают свободную и бесплатную рубку, даруют материнские советы – сберегать леса от скота и ночного вора, гнать смолу из пня да корня, на дрова же потреблять ветровал да бурелом… то-то, надо думать, потешались сквозь слезы подневольные мужики!.. Вторая из них, в заботах о благополучии России, – потому что сам Дидро с Вольтером следят из Европы за повелительницей пятнадцати миллионов крепостных варваров! – даже предписывает Потемкину покидать в землю близ Одессы поболе желудей, чтобы не пришлось внукам с севера дуб возить на ремонт российского флота. Но как ни бьют кнутом за раскладку костров, как ни вешают за лесное браконьерство, дуб и мачтовая сосна уже извелись начисто на описательных ландскартах от верховьев Волги до Нижнего.

Ограничивая крестьянскую потребность в дереве и даруя дворянские вольности во укрепление своего сомнительного права иностранки на русский престол, императрица полагает за благо отдать русские леса в опеку лицам, на чьих землях они стоят, с освобождением от каких-либо обязательств по охране и уходу (1782).

Лес становится шкатулкой с сувенирами для награждения временщиков… Анна подносит Бирону среди прочих курляндских латифундий и прибалтийские леса […], а Елизавета предоставляет своему Шувалову исключительное право лесного экспорта с севера России. Так постепенно дробятся лесные площади, множатся лесовладельцы, охваченные тщеславной манией показать свое боярство дома и, в первую очередь, за границей. Честная русская сосна плывет туда в обмен на тряпье […] на портер, на табак и другие […] легкомысленные ценности. Еще стоят леса на Руси … но заметно не в прежнем количестве; так при поездке Елизаветы в Киев пришлось отказаться от постройки дворцов на станциях за нехваткой леса на Украине, а ограничиться устройством питейных погребов.

Сиятельный Шувалов переуступил свою монополию заграничному кораблестроителю Гому, а уж тот тряханул их, наши девственные онежские дебри, как нынче говорится, взявши за грудки.

Помянем же соответствующим словцом так называемых просвещенных иностранных мореходцев, дававших нам жестокие предметные уроки западной коммерции!.. С помощью обмана и подкупа они присваивали привилегию на вырубку нашей наилучшей сосны толщиной в шесть вершков (1 вершок равен примерно 4,5 см. – Е.Б.) в верхнем отрубе; лишь впоследствии, когда сортность русского леса резко упала за истощением доступных лесов, норма снизилась до пяти. Только комлевое бревно, дважды клейменное английской короной – у шейки пня и на три топорища выше, – подлежало вывозу; остальное сгнивало на месте, заражая здоровый лес, расстроенный бессистемной валкой великанов.

Мы приближаемся к наиболее печальной странице нашего беглого очерка о разорении русского леса. Оно начинается с паденьем крепостного права, и потом десятилетия подряд вся тогдашняя Россия охвачена как бы холодным лесным пожаром.

Прогресс в обнимку с барышом вторгаются в хвойные дебри, позади остаются хаос беспримерной сечи, тяжкое похмелье…

С этого времени единственной защитой леса становятся наши благоразумие и совесть.

Если не считать лесников, редко владевших доходчивым пером, мало кто писал на Руси, как отразится этот разгул торжествующего собственника на климате, земледелии и ландшафте…

И вдруг мельники в голос отметили однажды снижение меженных вод, а старожилы записали в своих тетрадках, что, где бродил медведь, там скачет суслик. Вот уж Кострому напрямки видать из Нижня-города, а Саратов – из Воронежа, а песчаные бури, подобно толпе желтых призраков из прошлого, стучатся в рязанские ворота, а из-за Каспия на освоение пространств выползают солянки, полыни и всякая колючая растительная чертынь, – сверх той, что прибыла туда раньше на копытах да в гривах монгольской конницы. Свыше трех с половиной миллионов гектаров сыпучих песков образовалось за последний век в Астраханской области. Степняками становятся Дон и Днепр, а кроткие дотоле речушки рвут плотины по веснам, зато в разгаре лета впадают в спячку и пугливо зарываются в песок, подобно азиатской ящерице перед лицом человека. Отмели расползаются по руслам водных путей; долины их ширятся, а сила убывает, и вот уже просвечивает дно.

Так помрачение и расстройство наступают в природе. Гаснут роднички, торфянеют озерки, заводи затягиваются стрелолистом и кугой. Худо земле без травяного войлока; когда-нибудь люди узнают на деле, чего стоит натянуть на нее неосторожно сорванную дернинку и укоренить желудь на солончаке. Леса с земли уходят прочно. Вот уже ничто не препятствует смыву почв поверхностным стоком воды. Множатся балки и овраги, работающие как гигантские водоотводные каналы, землесосы чернозема.

По народной примете – лес притягивает воду, чтобы затем отпустить ее облачком в дальнейшее странствие. Значит, он каждую каплю падающей воды впрягает в двойную и тройную работу. Чем больше леса, тем чаще прикоснутся дождичком к земле те постоянные двести миллиметров осадков, что в среднем мы получаем из океана в год. Но мы не учитываем также, сколько дополнительной влаги выкачивают корнями с глубины сами деревья, внушительные автоматические насосы с отличным коэффициентом полезного действия. Лес приближает море, и сам как море, и корабли туч ночуют у его зеленых причалов… но стучит топоришко, и воздушные транспорты влаги плывут транзитом через нашу страну, не задерживаясь на разрушенных полустанках».

Роль лесных экосистем в биосферных процессах

Леса занимают сейчас чуть менее 40 млн км²  (28%) поверхности суши, из них: тайга – 32%, смешанные и лиственные леса – 17% (хвойные леса – 30%, лиственные – 70%), субтропические и влажные тропические леса – 51%.

Лес – это совокупность древесной, кустарниковой и травянистой растительности на землях лесного фонда. Он выполняет многообразные экологические, экономические и культурно-рекреационные функции. Леса являются средой обитания разнообразных растений и животных, дают человеку продукты питания.

Леса формируют газовый состав атмосферы: за 1 год 1 га хвойного леса производит около 30 т кислорода (и улавливает такое же количество пыли!), 1 га листопадного леса – около 16 т кислорода. Недаром лес называют «легкими планеты». В целом ряде международных документов, посвященных проблеме антропогенного изменения климата нашей планеты, в том числе в Киотском протоколе, среди мер по уменьшению содержания в атмосфере парниковых газов, помимо сокращения выбросов таких газов, широкого внедрения альтернативной энергетики и энергосбережения, предусматривается уменьшение лесных вырубок и увеличение площадей лесных массивов

Леса сохраняют почву – важнейшее звено биохимического круговорота, предохраняют ее от ветровой и водной эрозии, создают благоприятные условия для огромного множества почвенных организмов, обеспечивающих плодородие почвы. Среди почвенной биоты исключительную роль играют различные грибы, обнаруженные на корнях 90% существующих на Земле растительных видов, – они помогают деревьям извлекать питательные вещества и воду из почвы.

Леса влияют на гидрологический режим подземных и поверхностных вод. Накапливая и испаряя воду, они обеспечивают основную часть континентального влагооборота, поддерживают устойчивость речного стока, снижают скорость движения приземных масс воздуха, сглаживая тем самым метеорологические экстремумы, работают как фильтры при загрязнении атмосферы. В итоге они во многом определяют как локальный, так и глобальный климат.

Отметим хозяйственное значение леса: они поставляют древесину, техническое сырье для химической и медицинской промышленности; являются зонами лечения, отдыха и туризма (рекреационные ресурсы).

Таким образом, лесные экосистемы представляют собой важнейший компонент механизма формирования и стабилизации окружающей среды.

Та часть фотосинтетической продукции, создаваемой лесом, которая не расходуется на дыхание и рост самих растений и может быть использована другими организмами (бактериями, грибами, животными), называется чистой первичной продукцией. Чистая первичная продукция девственного леса на 12% выше, чем у выросших на их месте вторичных лесов. Еще больше вторичные леса уступают первичным по своей биомассе. Так, биомасса 1 га вторичных европейских лесов вдвое меньше той, что была у предшествующих первичных, а у искусственных лесных биоценозов она меньше на порядок.

В лесах тропиков сосредоточена половина всех видов земной флоры и фауны. Влажные тропические леса исчезают с катастрофической скоростью 19 га/мин (100 тыс. км² в год). В Бразилии проводится массовая вырубка лесов в бассейне Амазонки, в основном для расчистки земель под пастбища и строительство скотоводческих ферм. Однако земли, освобождаемые при вырубке тропических лесов, мало пригодны для использования в сельском хозяйстве. Питательные вещества, усваиваемые деревьями из осадков, непосредственно из воздуха или почвенных вод, после гниения упавших деревьев не попадают в почву, а вновь используются лесной растительностью. При вырубке влажных тропических лесов питательные вещества теряются, и продуктивность почв резко падает. Через 1–2 года на такой почве уже нельзя получить приличный урожай даже трав. Приходится использовать в большом количестве удобрения, что экономически невыгодно, или вырубать новый участок леса.

Проблемы лесопользования в России

Россия – уникальная страна по многим параметрам. По территории (17,1 млн км²) Россия является самой крупной страной мира, занимая 11,4% всей суши планеты. По площади лесов (809 млн га) Россия занимает первое место в мире, опережая Бразилию (478 млн га) и Канаду (310 млн га). На душу населения нашей страны приходится более 5 га леса, тогда как в среднем в мире – 0,62 га. В лесах нашей страны сосредоточено 25% мировых запасов древесины, при этом хвойные леса России (более ценные, чем листопадные) по объему древесины составляют половину мировых запасов.

К сожалению, практика лесозаготовок, принятая в нашей стране, до сих пор далека от принципов рационального природопользования.

Нередко прямо на делянке лесозаготовители сжигают мелкотоварную древесину – после этого она ни в каком отчете не показывается. Природе и хозяйству наносится невосполнимый ущерб, хотя существуют машины, способные производить промышленную щепу из тонкоствольных деревьев или хвойно-витаминную муку из веток и верхушек деревьев. В Приморском крае, например, расчетная лесосека по лиственным породам используется на 16%, при этом на каждом гектаре в недорубах и у пня в среднем остается 25% деловой древесины.

Из 100 м³ круглых бревен получается всего лишь 40–50 м³ бруса и досок. В опилки на пилорамах уходит в среднем 13% древесины. После дополнительной обработки досок выход чистой древесины составляет 15–20%. Безвозвратно теряется кора, составляющая 2–5% от объема ствола, а она является ценным биологическим сырьем. Обзол и горбыль идет на дрова, вершины и сучья деревьев остаются на лесосеке.

Санитарная очистка леса оценивается неоднозначно. Лесоводы начинают признавать, что мертвые деревья и высохшие стволы являются важной составной частью здоровых лесов, создавая среду обитания для редуцентов, способствующих возврату в почву питательных веществ. Удаление из экосистем лесов слишком большого количества мертвой древесины и других органических веществ может привести к разрушению всей природной системы.

Среди проблем лесопользования большое значение имеет охрана лесов от пожаров. Многие пожары возникают из-за сельскохозяйственного пала, когда жгут прошлогоднее сухотравье на сенокосах, стерню на полях и даже солому; из-за халатного поведения местных жителей и туристов (непогашенные костры и сигареты); из-за возгораний несанкционированных свалок промышленных и бытовых отходов, располагающихся подальше от людских глаз в лесных массивах. Например, только за апрель 2003 г. в Приморье в результате умышленных поджогов для последующей вырубки и продажи древесины было уничтожено более 330 тыс. га леса.

Пожары на Дальнем Востоке ученые называют экологическими катастрофами, следствиями которых стали впервые наблюдаемые в этом регионе песчаные бури.

Только научно обоснованное и многоцелевое лесопользование может обеспечить сохранение разнообразия лесных экосистем, повышение экологического и ресурсного потенциала лесов, удовлетворение разнообразных потребностей общества в лесных ресурсах.

В России любой предприниматель, имеющий право заниматься внешнеторговой деятельностью, может вывозить круглый лес и в погоне за скорой личной прибылью делает это. Заметим, что, например, из Финляндии лес в виде бревен не вывозится (только в Швецию, менее 1% вырубки, по спецзаказу).

По свидетельству главы Федерального лесного агентства В.Ощупкина («Русский NEWSWEEK», 01.05–15.05.2005), около 2/3 всех наших лесозаготовок приходится на крохотные фирмочки, которые берут участки леса в аренду на год-два, не платят налоги и не заинтересованы в восстановлении лесов. Фирм этих десятки тысяч (точное число не знают даже в агентстве). В результате Россия, первая в мире по площади лесов, зарабатывает на них всего 4 млрд долл., в 2,5 раза меньше, чем «крохотная» Финляндия и в 6,5 раза меньше, чем Канада.

Попытки наладить хоть какой-то контроль над лесной отраслью государство предпринимает постоянно. С конца 2004 г. начался аэрокосмический мониторинг лесов: со спутников, а затем с самолетов снимают места незаконных порубок. Нарушения обнаружены на всех (!) из 1800 отснятых участков. То же агентство отмечает, что плохо обстоят дела с восстановлением лесов: вырубки повсеместно зарастают осиной, которую заготавливать убыточно.

С января 2005 г. право распределять лесные делянки было передано Федеральному лесному агентству. Это было сделано для того, чтобы лес получали не местные фирмочки по знакомству с местными же чиновниками, а «самые достойные», вне зависимости от места прописки.

Лесной кодекс

Главные изменения в отрасли должен принести новый Лесной кодекс, который откроет дорогу в лес любому, кто готов за него заплатить и «правильно» им распоряжаться. В том, что такие люди, инвесторы, появятся, мало кто сомневается. Нынешнее убожество лесной промышленности для вложения денег очень кстати: леса – последний сырьевой ресурс, всерьез не поделенный за 15 лет реформ. Передел здесь только намечается.

Лесной бизнес, в отличие от нефтяного или металлургического, не является точечным, как, скажем, скважина или завод. До сих пор объединительными центрами лесной индустрии являлись деревоперерабатывающие комбинаты – целлюлозные, картонные, фанерные, мебельные. Напряженная борьба за них говорит о том, что лесная отрасль для капитала очень привлекательна.

Но с принятием Лесного кодекса ключевые позиции в отрасли можно будет занять, не вступая в изнурительную борьбу за контроль над комбинатами, а просто скупая леса. Новый кодекс вводит 49-летнюю (в проекте было 99 лет!) аренду лесов, разрешает «добросовестным арендаторам» переводить леса в частную собственность и допускает единственную форму получения участков – аукцион: кто больше дал, тот и получил. Отменяется такая форма, как конкурс, где выигрывал тот, кто брал на себя определенные обязательства по лесовосстановлению и дополнительные обязательства по развитию региона (строительство дорог, разработка сложных лесных участков). Крупные фирмы, сделавшие деньги на нефти и газе и боровшиеся за обладание лесокомбинатами, теперь получают возможность использовать лес в стиле рантье: скупать участки и, ничего не вкладывая, сдавать их в субаренду. Что сделает субарендатор за несколько десятков лет с лесом, никого не волнует. Цель, преследуемая Минэкономразвития – максимально коммерциализировать отрасль, – будет несомненно достигнута, но спасти лес от разорения не удастся.

Принятый 8.11.2006 г. Государственной Думой в третьем чтении Лесной кодекс вступил в действие с 1 января 2007 г. Даже после всех принятых под нажимом экологической общественности поправок он остается очень спорным документом. Конституционный Суд определил лесной фонд как «публичное достояние многонационального народа России, и как таковой он является федеральной собственностью особого рода».

Лесной кодекс позволит региональным органам государственной власти осуществлять вывод той или иной территории из лесного фонда. Перевод лесных земель в нелесные может быть инициирован не только предприятиями и другими юридическими лицами, но и «простыми» гражданами. Здесь открывается «большое поле деятельности» для чиновничьей коррупции. Заметим, что в Канаде, которая считается мировым образцом ведения лесного хозяйства, 94,2% лесов находятся в государственной собственности, и не предусмотрены ни перевод лесов в другие категории, ни какие-либо виды аренды.

По мнению многих специалистов-лесников, передача федеральных лесов субъектам Федерации приведет к затруднению выработки и проведения единой государственной лесной политики. «Зеленые» считают, что Лесной кодекс открывает путь к разбазариванию наших лесов, в том числе заповедных. Правозащитники, в свою очередь, опасаются, что с появлением «частных» (арендованных на десятилетия) лесных владений простым гражданам доступ в них будет заказан. И хотя лес частникам теперь не продадут, его аренда на почти полвека может превратиться в «ползучую приватизацию».

Ведущие ученые России, академики РАСХН В.И. Кашин, А.И. Писаренко, А.Л. Иванов, И.П. Свинцов, Н.А. Моисеев, академик РАН А.С. Исаев и другие выступают против концепции нового Лесного кодекса, считают ошибкой его принятие без проведения всенародного обсуждения.