Надежда Николаевна Ладыгина-Котс

(1889-1963)

Первым подарком жениха своей невесте вместо ожидаемых ею карманных часиков был белый ястреб. А невеста подарила жениху чучело львенка. Приданое невесты – два чучела: черный волк и белый волк, оплаченные из денег, предназначенных для будущих «хоромов». В итоге – превосходные экспонаты в переполненном музее и полупустые комнаты у новобрачных.

Невестой была студентка Московских высших женских курсов (ВЖК) Надя Ладыгина, а женихом – преподаватель этих курсов, а впоследствии и основатель Дарвиновского музея Александр Федорович Котс.

Надя родилась 6(19) мая 1889 г. в городе Кузнецке Саратовской губернии. Она была девятым ребенком в семье. Ее мать происходила из семьи мелкого купца, отец был чиновником, увлекался музыкой, давал уроки пения и игры на скрипке. Сразу после рождения Нади семья переезжает в Пензу.

В 5 лет Надя научилась читать, и с тех пор чтение стало ее любимым занятием. С 8 лет она занималась музыкой. Уроки игры на рояле ей давала старшая сестра Александра, превосходная музыкантша. Но желания стать пианисткой Надя не испытывала.

Весной 1900 г. Надя поступает в 1-ю Пензенскую гимназию. Особенно нравились ей история, естествознание, латынь, а уроки литературы были настоящим праздником. Она окончила 7 классов гимназии с золотой медалью. Единственная четверка по физике после окончания 8-го класса помешала Наде поступить на медицинский факультет ВЖК. Она мечтала стать специалистом по психиатрии и помогать душевнобольным людям возвращаться к нормальной жизни. Но ее зачисляют на физико-математическое отделение.

Воистину права пословица «Нет худа без добра». Девушка потрясена лекциями по зоологии, которые читал профессор Н.К. Кольцов, и практическими занятиями по анатомии животных, которые вел молодой преподаватель Котс. Он сопровождал лекции демонстрациями собранных им самим коллекций (они стали основой будущего Дарвиновского музея).

Надя досконально выполняет все задания большого практикума по зоологии беспозвоночных и позвоночных животных, посещает факультативные практические занятия по энтомологии. Ее интересуют не только морфология, но и поведение животных.

В автобиографии Ладыгина-Котс писала: «Решающим моментом, натолкнувшим меня на изучение поведения животных, была книга профессора В.М. Бехтерева «Психика и жизнь», где им были освещены вопросы, относящиеся к изучению психики простейших, одноклеточных организмов. Меня особенно занимал вопрос, на каком уровне развития психики животных появляется сознание. С этих пор изучение поведения животных стало основной, интересующей меня проблемой».

В 1911 г. Надя вышла замуж за А.Ф. Котса. Свадебным путешествием стала поездка на Ветлужские учительские курсы с целым ящиком коллекций.

Весной 1913 г. молодые супруги едут за границу знакомиться с крупнейшими зоологическими институтами, музеями и препараторскими фирмами Западной Европы. Они побывали в музеях Мюнхена и Берлина, Дрездена и Штутгарта, Лейпцига и Франкфурта, Иены и Галле, Нюрнберга и Кельна, Бонна и Гамбурга, Антверпена и Брюсселя, Парижа и Лондона... Но эти посещения лишь утвердили их во мнении о наличии разрыва между истинной наукой и ее отображением. Они поняли, что подобные музеи не могут быть примером обобщающего, истинного знания для широких масс. Нужно было искать свой путь, свое решение.

Супруги посетили ряд торговых фирм, которые снабжали музеи и лаборатории зоологическими материалами. Это были специфические учреждения, что видно из их переписки с заказчиками. Впечатляют, например, заказы: «Будьте столь любезны выслать парочку засоленных гиен!», «Какова теперь пометровая стоимость питонов и акул? Телеграфируйте!». Столь же необычными были и ответы: «Имеются прекрасные засоленные сумчатые волки, крысы и куницы, но особенно рекомендуем квашеных морских слонов и замороженного бегемота!» Они приобрели на этих фирмах тысячи чучел тропических птиц, их гнезда и шкурки редких млекопитающих для музея, бывшего в то время личной собственностью Котса.

Все эти коллекции вошли в состав Дарвиновского музея, который в 1913 г. Александр Федорович подарил Московским высшим женским курсам. Впечатления о зарубежной поездке Ладыгина-Котс изложила в своих позднее опубликованных докладах: «У мыслящих лошадей» и «В отчизне даунского* отшельника», прочитанных в Обществе распространения естественно-научных знаний и в студенческом биологическом кружке, председателем которого она была.

Надежда Николаевна разделила с мужем все трудности создания Дарвиновского музея и до конца своей жизни была верным и преданным его сотрудником. В течение двух десятилетий она активно вела здесь экскурсионную работу. В течение 12 лет она помогала мужу в организации демонстрационных лекций по курсу эволюционного учения и сама проводила практические занятия со слушательницами курсов. Она основала при музее зоопсихологическую лабораторию, ставшую базой для отдела по изучению поведения животных, разработала тематику «Мир инстинктов у животных: борьба за существование, добывание корма, материнство, забота о потомстве, укрывание от врагов, брачные игры, гнездование, выслеживание добычи, детские игры...».

Несколько примеров ее работ в экспозиции: «Детство бегемота» (маленький гиппопотам, доверчиво и уютно оседлавший свою грузную мамашу), «Коллективная рыбалка» (пеликаны и бакланы на совместной рыбной ловле в низовьях Каспия), «Разделение труда» (одни луговые волки загоняют добычу, а другие поджидают ее в засаде), «Трагедия в пустыне» (умирающий лев и ждущие его смерти грифы), «Общественные клубы» (танцевальные площадки, создаваемые беседковыми птицами Новой Гвинеи, украшающими их цветами).

Она разрабатывает темы для триптихов, показывающие явления, отражающие стадии единого процесса: «Хищники и добыча», «Единоборство у оленей», «Коллективное строительство у бобров», «Жизнь волков», «Общественная жизнь у животных»... Все это блестяще воплотил в рисунках художник В.А. Ватагин. За два года он написал более 50 картин.

Интерес Ладыгиной-Котс к психологии животных значительно расширился и углубился после того, как супруги приобрели и поместили у себя на квартире молодого шимпанзе. Надежда Николаевна изучала эмоциональные проявления и познавательные способности животного.

В одной из рукописей А.Ф. Котса читаем: «Маленькая комнатка-лаборатория. На столике... шимпанзе. Перед ним, любовно и настороженно вглядываясь в своего питомца и готовая ежеминутно изменить методику работы, молодая учительница. Ее руководящий основной принцип: отказ от всякой дрессировки, применение не механических, но развивающих приемов обучения. Цель работы – вскрытие заложенных в животном дремлющих психических способностей».

Три года (!), день за днем, с утра до поздней ночи, продолжалось небывалое в истории науки непрерывное общение четы зоологов с их озорным приемышем. Результаты оказались настолько интересными, что получили широкую известность и высочайшую оценку ученых России и всего мира. Материалы исследований легли в основу дипломной работы Ладыгиной-Котс «Новый метод исследования познавательных способностей шимпанзе». Ее основные положения были доложены на Съезде естествоиспытателей и врачей и позже в расширенном виде вышли отдельной книгой. Надежда Николаевна получает приглашение в институт психологии Московского университета для работы в области экспериментальной психологии.

Кроме изучения (с 1917 г.) познавательных способностей низших обезьян (макака-резус) по методу «проблемных клеток» (открывание клетки с лакомством) с 1919 г. начались исследования птиц – 10 видов попугаев.

Она выявляла способности птиц к цветоразличению. В то время А.Ф. Котс работал директором Московского зоопарка, что давало Надежде Николаевне прекрасную возможность для наблюдений. Ее интересовало развитие инстинктов врановых и домашних птиц: кур, гусей, фазанов, павлинов, лебедей... Изучая реакции на зрительные стимулы (цвет, форму, величину, рисунок) собак и волков, она провела 30 тыс. опытов. Некоторые выводы из этой работы она сообщила профессору В.А. Вагнеру, который опубликовал их в одном из выпусков своих «Этюдов по сравнительной психологии».

В 1925 г. у супругов родился первенец. С первого часа его жизни и до семилетнего возраста мать вела непрерывные наблюдения за его психическим развитием. Дневники передают особенно выразительные моменты поведения и умственного развития ребенка и составляют около тысячи страниц текста и несколько тысяч фотографий. Частично дневники были использованы в монографии «Дитя шимпанзе и дитя человека в их инстинктах, эмоциях, играх, привычках и выразительных движениях».

Невозможно даже представить, скольких трудов стоила каждая фотография шимпанзе. Котс вспоминал: «Хлопотливо было для фотографа, еще труднее для его помощницы, сидевшей рядом со своим питомцем: приходилось одновременно определять сюжеты, выбирать «моменты», корректировать фотографа и уговаривать «натуру»... Только искушенные в фотографировании живых животных знают, как выматывает это их выцеливание объективом».

Монография получила многочисленные восторженные отзывы в ряде отечественных и зарубежных изданий. Ее фрагменты были включены в учебники по зоологии и эволюционному учению для средней школы, вузов и печатались в некоторых научно-популярных изданиях. Оригинальные фотографии были репродуцированы многими издательствами Америки, Англии, Германии, Франции, Голландии, Польши и др.

С 1938 по 1940 г. Ладыгина-Котс работает над монографией «Различение количества у животных». В 1941 г. по совокупности работ, без защиты диссертации, ей была присуждена степень доктора биологических наук. Во время Великой Отечественной войны, оставаясь в Москве, Надежда Николаевна, не бросая службу в Дарвиновском музее, работала в двух госпиталях, где читала лекции по эволюционному учению и дарвинизму, организовывала киносеансы. За самоотверженный труд в эти годы она была награждена Почетной грамотой Министерства здравоохранения и медалями «За доблестный труд» и «За оборону Москвы».

В 1945 г., после окончания войны, Ладыгину-Котс приглашают в Институт философии АН СССР (сектор психологии) в качестве старшего научного сотрудника. Работая здесь, она написала несколько работ: «Особенности элементарного мышления антропоидов», «Развитие форм отражения в процессе эволюции организмов», «40 лет советской сравнительной психологии», «Развитие психики», а также «Предыстория труда и интеллекта», в основе которой – пятилетнее экспериментальное изучение поведения взрослого шимпанзе, содержавшегося в Московском зоопарке.

Кроме того, Надежда Николаевна редактирует книгу умершего ученого-зоопсихолога Н.Ю. Войтониса «Предыстория интеллекта», пишет к ней предисловие и послесловие. В 1955 г. она выступает на Всесоюзном совещании психологов с докладом «Особенности мышления антропоидов». Доклад вызвал огромный интерес и был опубликован в материалах совещания. Институт философии АН СССР делегирует Ладыгину-Котс для выступления с этим докладом на Международный конгресс по психологии в Брюссель (1957). Но по состоянию здоровья поехать на конгресс она не смогла. Ее доклад на французском языке был напечатан и роздан участникам конгресса. На заседании секции сравнительной психологии Ладыгину-Котс выдвинули в качестве председателя от нашей страны в Международное объединение биологических наук (в секцию психологии животных). Надежда Николаевна получает персональное приглашение участвовать в Международном зоологическом конгрессе, который намечалось провести летом 1958 г. в Лондоне.

Ладыгина-Котс не дожила до того дня, когда музей, затмевающий своими уникальными коллекциями все аналогичные собрания Европы и Америки, получил собственный дом (Москва, ул. Вавилова, д. 57). Она умерла в 1963 г. Сегодня один из залов Государственного Дарвиновского музея посвящен первой в России женщине-зоопсихологу.

* Даун – местечко в Англии, где последние 40 лет жил и работал великий Ч.Дарвин.