Ю.В. ЧАЙКОВСКИЙ

Юбилей загадки

Семьдесят пять лет назад, 25 августа 1925 г., врач Николай Александрович Григорович нашел в подмосковном поселке Одинцово, в глиняном карьере, где издавна добывали глину для местного кирпичного завода, диковинный кремневый валун, с виду похожий на человеческий мозг.

1. Чудеса

Григорович был человеком разносторонним – в справочнике числился врачом-хирургом, во 2-м МГУ¹ преподавал фармакологию на химико-фармацевтическом факультете, а на Одинцовский карьер пришел искать кости мамонта, поскольку тут недавно был найден его зуб.

Едва освободив камень от глины, натуралист с изумлением обнаружил, что сходство с мозгом отнюдь не поверхностно: находку пересекала борозда между правым и левым полушариями. Расчистив ее в сторону «затылка», он с еще большим изумлением нашел torcular Herophilii – соединение большого серповидного отростка с мозжечком, а также часть мозжечка. Подавив желание немедля очистить и изучить это чудо на месте, Григорович упрятал камень в сумку, как мог описал место находки (геологом он ни в какой мере не был) и стал вместе с рабочими карьера обшаривать скользкую от дождя глиняную яму. Неслыханная удача, награда за добросовестность или веление рока, но в тот же день в том же горизонте был найден кусок еще одного «мозга» – левое большое полушарие.

Надо бы пригласить геолога немедленно, но в те дни все были в отпусках, да и, видимо, не очень разделяли интерес следопыта, т.ч. лишь через месяц Григорович смог привезти в карьер своего друга, геолога Н.З. Мильковича. Место находки кто-то заботливо отметил столбом с табличкой, и Николай Зенонович смог оценить горизонт находок – как нижний слой морены миндельского оледенения, а оно, как принято считать, про- текало 450–500 тыс. лет назад.

Нам, привыкшим исчислять возраст рода Homo миллионами лет, такая древность кажется незначительной, но в те годы было известно лишь, что 500 тыс. лет назад жили питекантроп на Яве и «гейдельбергский человек» в Германии, которых считали полуобезьянами. Одинцовские же «мозги» выглядели вполне современно, и получалось, что человек сперва обрел вполне совершенный мозг, а затем только начал оставлять следы своей эволюции в ископаемой летописи.

Впрочем, все это можно было бы как-то с теорией увязать, добавив в дарвинизм нужные оговорки, что не раз и делалось, как до, так и после. Гораздо труднее было объяснить, каким образом вещество мозга могло замениться на кремень? Вообще-то окремнение – процесс известный. Наполненные кремнем раковины моллюсков послужили в XVI–XVIII вв. поводом называть ископаемые остатки организмов игрой природы, lusus naturae, – это, мол, вовсе не бывшие организмы, а камни, которые обрели закрученную форму и обросли перламутром и прочим. В музеях хранится немало ископаемых червей и цветков, состоящих из сплошного кремния. Но ведь мозг нестоек, говорили критики одинцовских находок, он разлагается за сутки (речь на самом деле идет о необратимых изменениях в нервной ткани, а не о распаде самой структуры), а окремнение требует тысячелетий.

Самое поразительное, что объектов нашлось сразу два: ведь если находка одна, всегда можно сослаться на какие-то исключительные, не известные нам обстоятельства, а в данном случае приходится признать, что перед нами итоги обычного процесса, быть может, даже массового. Словом, чудеса, да и только.

Григорович показывал находки ученым, делал доклады, обивал пороги и добился еще одного чуда – при Тимирязевском институте (где служил Милькович) постановлением Главнауки была создана комиссия, получившая даже кое-какие средства. На этом чудеса кончились.

2. Чудес не бывает

Не знаю, кто первый произнес здесь уничижительный термин lusus naturae, но вскоре он накрепко прилип к одинцовским находкам. Тот самый термин, которым когда-то пользовались те, кто отрицал биологическую природу ископаемых костей и раковин. Казалось бы, явный конфуз, в котором прежние верхогляды оказались с рождением палеонтологии, заставит ученых хотя бы этот убогий термин не использовать, но недаром говорят – «история учит нас только тому, что никто не учится у истории».

Эксперта-геолога С.А. Яковлева пришлось приглашать из Питера. Горизонт давно был выработан, но заветное место все еще охранял столб с табличкой. Яковлев подробно описал окружавшие находку четвертичные глины, в которых был специалистом, но едва упомянул вкрапленные в них карбоновые (времен каменноугольного периода, т.е. 285–350 млн лет назад) валуны. Для них специалиста не позвали, а он был бы очень кстати: только зная, откуда валуны (со Скандинавского щита, с Новой Земли или Полярного Урала), можно было датировать оледенение, а с тем и находки.

Рис. 1. Обложка брошюры. Тимирязевский институт (директор – известный цитолог растений С.Г. Навашин) располагался в Москве, но труды печатал в Вологде. Сергей Александрович Яковлев ошибочно обозначен как С.Я. Яковлев.

Вскоре вышла брошюра с предварительнми отчетами (рис. 1). Милькович писать отчет не стал, и только из реплики Яковлева мы знаем, что оба профессора держались одного мнения. Через 12 лет в статье о лед-никовых валунах Яковлев мельком заметил, что в Одинцове была «морена, отвечающая по своим признакам новоземельской», т.е. более ранней, чем скандинавские морены. Вскоре (1928) нижнюю морену отнес к эпохе минделя еще один геолог, а затем карьер был засыпан отвалами с других выработок. Вот, по сути, и все, что мы знаем о датировке находок.

Большой «мозг» пришлось описать самому Григоровичу, малый обследовал (и весьма содержательно) преподаватель анатомии медицинского факультета 1-го МГУ² Б.К. Гиндце (рис. 2), вскоре ставший профессором. Вывод медиков был тот, что камни в самом деле изображают поверхности человеческого мозга – местами изогнутые и сплющенные. Их природы чуть коснулся Григорович, допустивший, что «в обеих находках мы имеем дошедшие до нас от доисторических эпох экземпляры человеческого мозга, которые... подверглись процессу пропитывания кремнеземом».

Рис. 2. Зарисовки правой стороны левого полушария подлинного человеческого мозга (вверху) и аналогичной поверхности малой одинцовской находки (внизу). Выполнены тушью по стеклу, наложенному на образец. Цифры обозначают анатомические элементы, общие обоим образцам. Цифрой 1 обозначена центральная часть мозолистого тела, в находке утраченная

А вот геологи заключили, что материал образцов, «зеленоватый опаловидный» кремень, в котором преобладают кварц и халцедон (тоже кварц, но с цветными примесями), не имеет никакого отношения к четвертичным глинам, в которых образцы найдены, а сходен с окружающими валунами каменноугольного периода, принесенными ледником (отмечу, что это сходство в отчете всерьез не обосновано). В окружении глин никакое окремнение невозможно, и как могли образоваться данные объекты, непонятно.

Поясню: пусть человек и много древнее, чем мы думаем, но ведь всему есть предел: в каменноугольном периоде из четвероногих известны только амфибии – даже рептилий еще не было. К тому же карбоновые валуны принесены издалека. Если бы окаменевший мозг катился вместе с валунами, он сам стал бы гладким валуном, а он – как бы только что вынут из черепной коробки (рис. 3). Да и наличие двух «мозгов» исключает их дальнюю транспортировку – как могли бы они при этом оказаться рядом? Окремнели на месте? Нет, писал Яковлев, на месте не было для этого геохимических условий. Он закончил словами: «находки д-ра Григоровича надо признать за конкреции, в которых lusus naturae проявился в столь причудливой форме. Но если анатомы докажут тождество их с человеческим мозгом, то геологам придется признать в них новое чудо природы, подыскать объяснение которому в настоящее время мы не в состоянии».

Рис. 3. Большая находка (слева) и настоящий мозг, немного сплющенный по аналогии с ней (справа)

Вывод неглубокий (если скопирован дважды именно мозг, то налицо закономерность, а не игра природы, не случай), но честный. Так, вроде бы, должен поступить всякий ученый, однако на деле так почти никто не поступает. Практика, как в середине ХХ в. узнали науковеды, состоит в том, что факт вне объясняющей его теории не признается наукой в качестве факта. Хотя в массе ученые уверены, что наука – обобщение фактов, на деле для них необъяснимый факт не имеет не только смысла, но и места. Дальнейшая судьба находок это подтвердила.

Насколько мне известно, на одном из образцов отшлифовали плоскую площадку, он оказался не окаменевшим мозгом, а монолитом (греч. монолит – «единый камень»), и комиссия решила, что перед нею «lusus naturae». Согласно поговорке: «чего хочется, в то и верится». О том, что перед ними может быть слепок с реального мозга, скептики, вернее всего, не подумали, хотя сами же при работе комиссии пользовались слепками (муляжами). И никто не понял, как несказанно повезло тогда антропологии – вместо обломков костей черепа, вместо бесконечных споров, как мог выглядеть мозг древнего человека, можно было этот мозг увидеть. Если бы кто-то из антропологов захотел.

А жаль. Как раз тогда на Западе обсуждали заметки в «Nature» (февраль и сентябрь, 1925), которые прислал южноафриканский анатом Реймонд Дарт. Он описал известняковый слепок мозга, причем «на поверхности камня были отчетливо видны извилины и борозды мозга, кровеносные сосуды». Конечно, известняк – не кремень, но нам тут важно одно: оказывается, мозг может сохранять форму столько, сколько нужно для окаменения. Дарту посчастливилось: в той же породе отыскались кости черепа, идеально накрывшие слепок, и его открытию (а открыт был род Australopithecus) пришлось ждать признания всего 22 года.

А одинцовские находки забыты. Сохранились ли они, не знаю. Моя попытка «поговорить со специалистами» успеха не имела: первый же собеседник, большой эрудит, вспомнил, что в юности читал что-то «про этот булыжник», но от обсуждения темы уклонился. Формально говоря, мне надо бы пойти к его коллегам, к их начальству и вообще – обивать пороги. Каюсь, этого я не сделал. Мне стало ясно, что никто искать образцы, а тем более ставить с ними опыты (надо хотя бы измерить их возраст радиоизотопным методом) не будет, пока не появится теория, в которой «булыжник» окажется аргументом. Неважно – за или против, неважно – чего именно. Но какая тут может быть теория? Что изменилось за 75 лет?

3. Ряды свидетельств

Во-первых, как уже сказано, род Homo оказался намного старше, чем думали. После работ школы английского антрополога Луиса Лики все признают, что этому роду в целом не меньше 2 млн лет, а конкретно виду Homo sapiens не менее 400 тыс. лет. И хотя современному человеку (H.sapiens sapiens) по-прежнему «дают» только 50 тыс. лет, думаю, что одинцовские находки, если бы не страшные слова про каменноугольный период, могли бы теперь привлечь антропологов. Во-вторых, сами одинцовские находки могут оказаться моложе: ныне в качестве миндельской признают морену, лежащую ниже карьера. В-третьих, бурное развитие геохимии показало, что процессы окремнения достаточно сложны, и стоило бы поискать возможностей окремнения в условиях ледника и грунтовых вод. А в-четвертых, появилась дисциплина диатропика³ позволяющая взглянуть на дело иначе. Согласно диатропике, всякое понимание начинается с выстраивания ряда сходных явлений. Пусть они поначалу все непонятны, но если в их непонятности есть что-то общее, это и есть первый шаг к пониманию. И такие факты нашлись. Ограничусь указанием на две книги.

В 1981 г. вышла в свет и в 1984 г. была переведена на русский язык книга: Джохансон Д., Иди М. Люси. Истоки рода человеческого. В основном, это книга про род Australopithecus, к которому принадлежит A.africanus, открытый Дартом и живший 2–3 млн лет назад, а главное – про существовавший 3,5–4 млн лет назад вид A.afarensis, первый скелет которого (это была молодая самка и находке дали имя Люси) был найден в 1974 г. Дональдом Джохансоном. Род австралопитеков состоял из обезьянолюдей, ходивших на двух ногах, но имевших небольшой мозг и не оставивших никаких следов использования орудий труда или охоты. Нам важно, что род вымер всего лишь 1 млн лет назад, т.е. он в течение целого миллиона лет сосуществовал с родом Homo, вовсю изготовлявшим орудия (в частности, к нему относят и питекантропа, включая его в вид H.erectus – человек прямоходящий). Родословное древо предков человека построить на сегодня не удалось (рис. 4), но можно уверенно сказать, что параллельно шло несколько «попыток очеловечения». Джохансон оперирует находками младше ⁴ млн, но уверен, что такие «попытки» начались более 7 млн лет назад. Есть ли данные, которые бы это подтверждали?

Рис. 4. а – красивое родословное древо человека, составленное в 1931 г.;

Рис. 4. б – вот что осталось от него через полвека (из книги Джохансона Д. и Иди М. Люси. Истоки рода человеческого. 1984)

В 1993 г. вышла книга американцев Майкла Кремо и Ричарда Томпсона «Запрещенная археология. Спрятанная история человечества». Авторы книги собрали все известные им примеры ископаемых находок, касающихся эволюции человека и не нашедшие места в традиционной науке. Их вывод – возраст Homo sapiens достигает 50 млн лет, т.е. наш вид в 100–120 раз старше, чем принято считать. Вышедшая книга была очень объемной – 952 страницы – и вызвала много откликов в широкой прессе, но очень мало – в научной. Согласно Science Citation Index, биологические и геологические журналы вообще ее игнорировали, а гуманитарные (к ним это справочное издание относит и журналы по антропологии) ответили одной подробной рецензией (Австралия) и четырьмя краткими заметками, лишь одна из которых была американской.

И вот что в ней было написано: «Обязательное чтиво для тех, кого интересует так называемая популярная антропология для профанов. Настоящая коллекция абсурдных измышлений». Такие оценки никогда не бывают глубокими, в данном же случае достаточно взять книгу в руки и убедиться, что она являет собой длинный перечень фактов, основная масса которых снабжена ссылками на статьи в научных журналах, в том числе – весьма уважаемых в свое время авторов.

Вне США отклики были более спокойными. Так, Тим Мёррей (Murray) из Австралии признал, что официальная антропология склонна скрывать факты и порождать противоречия, выводы же авторов счел не измышлениями, но следствием их ведической установки, а это – дело личное.

В 1994 г. вышел в свет более краткий вариант книги, изданный впоследствии и на русском языке (Кремо М., Томпсон Р. Неизвестная история человечества. – М.: Философская книга, 1999)4. Впечатление от книги неоднозначное: с одной стороны, она очень обстоятельна и в основном объективна, а с другой – местами весьма наивна. Вот один пример.

Авторы определяют термин «человеческий» (т.е. относящийся к виду Homo sapiens) как «классифицированный по меньшей мере несколькими исследователями как соответствующий анатомии современного человека», однако пользуются им гораздо шире. В частности, они приводят очень важное для них свидетельство капитана Дэвида Оки о том, что скелет в плиоценовой породе (ок. 40 млн лет) Столовой горы в Калифорнии был человеческим, хотя, по их же словам, кроме Оки этого никто не утверждал, а сам скелет исчез. Мне пришлось отыскать данное место в «Proceedings of the Boston Society of Natural History» за 1873 год⁵, и оказалось, что там есть слова: «В том же горизонте... м-р Оки видел много костей животных, но не человеческих. Среди этих остатков были зубы мастодонтов и кости меньших животных, чьих названий он не знал». Сомневаюсь, что при таком уровне знаний «исследователь» мог отличить человеческий череп от человекоподобного.

То же относится к некоторым другим свидетельствам. Так что трудно согласиться с мнением авторов о том, что они собрали данные именно о Homo sapiens. Но вполне обоснованным кажется мнение о существовании в глубокой древности каких-то палеоантропов. В том числе и на Американском континенте, где их, вроде бы, никогда не было – считается, человек проник в Америку всего 30 тыс. лет назад. Уже только это позволяет считать книгу достаточно поучительной.

С позиции традиционной науки (к ней принадлежу и я) Кремо и Томпсон – не ученые, а религиозные мыслители. Они прямо пишут во введении: «Мы... являемся сотрудниками Института Бхагтиведанты, занимающегося изучением связующих нитей между современной наукой и тем мировоззрением, основные положения которого сформулированы в индийской ведической литературе. Именно в ведическую литературу уходят корни тезиса о чрезвычайно древнем происхождении человечества... длительного совместного проживания на Земле различных видов человекообразных и обезьяноподобных существ». Нам такая установка кажется странной, но благодаря ей мы получили такой замечательный букет фактов.

Причем, как уже сказано, эти факты снабжены ссылками на литературу, не только английскую, но и французскую, и испанскую. Правда, в основном на источники, вышедшие в свет более 60 лет назад. Авторы объясняют это просто: с установлением господства нынешней хронологии происхождения человека противоречащие ей взгляды перестали публиковаться, а затем, вероятно, и фиксироваться.

Приводимые в книге сведения о находках возрастом 400 тыс. и более лет четко делятся на 3 группы. Это радикальное для диатропического анализа обстоятельство вряд ли могло быть подтасовано авторами, поскольку они не только не воспользовались им, но, судя по всему, просто его не заметили.

Первая группа – 12 находок очень древнего возраста, от архея (!) до конца мезозоя, представляющих свидетельства высокой цивилизации. Это рукотворные изделия (в основном – металлические, например золотая цепочка или железная кружка, вмурованные в каменный уголь) и следы ног в обуви.

Забавно, что в 1922 г. американский геолог, профессор У.Мэттью, осмотрев триасовый образец с отпечатком обуви возрастом более 200 млн лет, охарактеризовал его как lusus naturae. Его не обеспокоило даже то, что в лупу был виден отпечаток крученой нити шва. Как видим, считать необъяснимое игрой природы обычно. Мое же мнение: если это не «абсурдные измышления», они могут говорить только о визитах инопланетян или наших потомков, путешествующих на машине времени.

Вторую группу, резко отличающуюся от первой, составляют 64 находки, имеющих возраст от эоцена (50 млн лет назад) до среднего плейстоцена (около 400 тыс. лет назад). Это орудия каменного века и «человеческие» кости. Все вместе они призваны послужить основной цели авторов книги – доказать, что человек как вид существовал почти весь третичный период. И хотя доказательства не получилось из-за неясности термина «человеческие», стало ясно, что выводы нынешней науки о небольшом возрасте и узком распространении рода Homo были получены из явно подобранных данных. Это, в сущности, признали и такие критики, как Меррей.

И первая, и вторая группы очень интересны и заслуживают отдельного рассказа, но к теме нашего юбилея прямо не относятся. А вот еще четыре находки вместе с одинцовскими (Кремо и Томпсону неизвестными) образуют третью группу, – свой небольшой ряд. Из этих фактов следует, что человек жил в каменноугольном периоде.

4. Ряд загадок Вот эти находки.

В 1862 г. в штате Иллинойс в пласте каменного угля найден скелет человека. Глубина от уровня земли 27 м, от поверхности угольного горизонта – 60 см. Скелет не обследован и не сохранен. Напомню, что в те годы вопрос о древности человека едва начал обсуждаться в Европе и еще не достиг Америки.

В 1938 г. в штате Кентукки обнаружен участок верхнекарбонового окаменевшего пляжа со следами босых ног. «Каждый след имел пять пальцев и ясно различимый характерный прогиб. Пальцы были широко расставлены, что свойственно человеку, никогда не носившему обуви... Подобно человеческой ноге, ступня существа, оставившего следы, прогибалась назад к пятке, которая тоже выглядела совершенно как у человека», – сообщал профессор У.Берроус, декан факультета геологии колледжа г. Берреа (Кентукки). Один критик заявил, что следы могли быть вырезаны людьми более позднего времени, но ему возразили – под микроскопом обнаруживаются не следы резца, а тонкие черты сжатия песка под давлением ноги. Еще две находки – похожие следы, обнаруженные в Пенсильвании и в Миссури.

И наконец, к этому списку необходимо добавить одинцовские «мозги».

Правда, во всех случаях о том, почему объект признан относящимся именно к каменноугольной эпохе, сказано туманно или вообще не сказано. Ведь, например, захоронение в слое каменного угля могло быть произведено и плейстоценовыми людьми (если скелет был действительно человеческий), а о возрасте пород, перекрывающих уголь, ничего не сказано. Так что нам проще всего было бы усомниться в каждом примере по отдельности и успокоиться. Так принято поступать с неугодными фактами во многих науках (тогда как удобные встречают куда более мягкий прием). Диатропика же исходит из более осмотрительной нейтральной посылки: если есть ряд, значит, есть и проблема, поскольку ненадежные факты в массе могут составить надежный ряд. Например, все сообщения об экстрасенсах очень ненадежны, но надо вспомнить, что одна из форм этого направления – гипноз – после нескольких столетий сомнений и отрицаний была признана как факт и принята в качестве клинического средства.

Как и все, Кремо и Томпсон понимают – человек в каменноугольное время немыслим: «Признаться, авторам с трудом удалось не поддаться искушению умолчать о подобного рода находках, кажущихся совершенно невероятными. Если бы мы так поступили, читатель был бы вправе упрекнуть нас в том, что и мы готовы обсуждать лишь те вещи, в которые верим сами», – пишут они.

Почему все эти невероятные случаи относятся именно к каменноугольному периоду? Ответа у меня нет, но это не основание, чтобы отрицать факты. Наоборот, когда их наберется много, у них, вернее всего, обнаружится общая причина – например, однотипные ошибки в датировке. А пока стоит заметить, что одинцовские находки встали хоть в какой-то ряд, и если впредь не замалчивать находки, а честно строить новые ряды и удлинять уже известные, то можно надеяться открыть путь к разгадке каменных «мозгов». Покажем это на паре сопоставлений.

5. На пути к разгадке

В диатропике есть правило: поскольку всякий объект входит в несколько рядов, то и рассматривать его надо во всех доступных рядах, а затем уж делать выводы. Кремо и Томпсон, ничего не зная о диатропике, выстроили обширный ряд свидетельств, общих в том, что человек в них выглядит много старше, чем принято считать. Пусть их вывод, что весь ряд относится к виду Homo sapiens, и опрометчив, но сам-то ряд налицо. И одинцовские находки надо погрузить в него, а не только в непонятный карбоновый ряд.

В 1920-е гг. казалось очевидным, что современные по форме мозги не могли существовать 500 тыс. лет назад. Теперь, в ряду Кремо и Томпсона, они вполне уместны: ведь если что-то похожее на людей возникло 50 млн лет назад, то, пройдя 99% пути к человеку, эти существа должны были принять почти или даже совсем нынешний облик.

Как монолит мог обрести форму мозга? Отбросив прежние версии (обкатывание кремней ледником и окремнение мозгового вещества) как противоречащие фактам, мы остаемся без всякого разумного варианта. Это значит, что надо искать новые ряды. Кремо и Томпсон как бы подсказывают: «В основе той или иной теории могут лежать самые разнообразные источники: прилив личного вдохновения, учения прошлого, просмотр кинофильма и т.п.». И вот я стал спрашивать у знакомых.

Первым оказался мой студент Д.Г. Малахов, по убеждениям – кришнаит, обративший мое внимание на «Неизвестную историю человечества». Для него человек, согласно Ведам, совечен жизни, что и показано в книге; серьезных проблем в эволюции нет, а частные неинтересны.

Конечно, я очень благодарен ему за книгу (кто бы еще указал мне на нее, да еще убедил читать) и за совсем новый взгляд, но принять его тезис не могу. Ископаемая летопись показывает, что позвоночные изменялись от рыб до обезьян постепенно, и вырывать человека из этого ряда – значит порождать совсем трудную загадку: почему мы так сходны. Мы так близки к обезьянам биохимически, что на них испытываем лекарства (например, от полиомиелита), не работающие на более далеких животных.

Вторым был оренбургский натурфилософ В.С. Жданов, убежденный в реальности космических влияний на жизнь. По его мнению, корректирующее влияние внешней силы видно в истории жизни во все переломные моменты, в том числе и в социальной истории. Корректировка антропогенеза могла проводиться путем изменения генетических программ. Прачеловек мог несколько раз получать интеллектуальный импульс, не обязательно из космоса – возможно, и из биологических ресурсов жизни; например от Геи.⁶

Можно ли что-нибудь извлечь из двух столь экстравагантных мнений? Однако поразмыслив, я понял, что как раз ими приоткрываются недостающие ряды. Мы зря ограничиваем себя рамками традиционной модели эволюции, в которой человек – попросту животное, только появившееся позже других. Человек мог эволюционировать совсем особым образом: ведь уникальный результат (человек резко отличен от животных не телом – оно-то как раз четко относится к отряду обезьян, а мышлением) был, вернее всего, достигнут уникальным путем.

Поскольку сама жизнь, насколько мы знаем, не вечна, то и человек не может быть вечным. Однако он вполне мог развиваться несколькими путями, и разные стадии (например, люди и австралопитеки) могли существовать параллельно – как и уверяют обе упомянутые книги. А вот чего в них не прочесть, так это того, что один и тот же путь мог осуществляться неоднократно: палеоантропы (а может быть, и представители других групп млекопитающих) могли много раз неудачно пытаться одолеть «вершину разумности». Если так, то понятно, отчего мы видим орудия каменного века на протяжении почти всего третичного периода, хотя принятый в науке каменный век раз в сто короче.

Одна из таких попыток могла проходить и перед миндельским оледенением, когда в отложения глины попали одинцовские «мозги».

Теперь может выглядеть реальной та простая (но прежде фантастическая для меня) мысль, что оба одинцовских «мозга» сделаны руками в древней мастерской. Например, мозг обмазывался глиной и обжигался, а наши два образца были брошены, впоследствии заполнились кремниевыми растворами и окаменели. Цель могла быть культовой (что-то вроде мумифицирования), магической – овладеть свойством покойного или, наоборот, избавиться от преследования духом умершего, или кулинарной, если мастера были людоедами. А может быть, то были муляжи, изготовленные инопланетянами для отправки домой, и брошенные экземпляры – брак?

Все эти домыслы читателям могут показаться фантастическими (и просто глупыми), но они, на мой взгляд, заведомо продуктивнее, чем ссылка на «игру природы». Может быть, на их основе родятся и иные варианты? Если они у кого-то уже есть, поделитесь ими со мной – так же, как и любыми сведениями об одинцовских «мозгах». Сделать это можно через редакцию «Биологии».

Глядя на одинцовский «мозг» вполне нынешней формы, хочется думать, что уже тогда человек был достаточно умен и культурен. Быть может, это наш предок, но возможно, что этот «одинцовский человек» впоследствии деградировал – в средней полосе вымер, а в тропиках мог эволюционировать в обезьяну. Тут уместно процитировать Джохансона: в последние 8 млн лет «нигде не найдено окаменевших костей человекообразных обезьян... Во всяком случае, современные гориллы, орангутаны и шимпанзе возникают как будто ниоткуда». Видимо, попытки очеловечения продолжались до тех пор, пока последняя не увенчалась успехом – Homo sapiens вступил на путь необратимой культурной эволюции.

¹ в 1930 г. на базе 2-го МГУ был создан 2-й Московский медицинский институт.

² с 1930 г. – 1-й Московский медицинский институт.

³ О диатропике см. ч. 6 серии статей «Эволюция» («Биология», 1998, № 28).

⁴ Копия книги доступна в сети Интернет: <http://ufo.metrocom.ru/win/book8.htm>. – Прим. ред.

⁵ Журнал нашелся в Библиотеке МОИП (Московского общества испытателей природы). Там же я нашел брошюру (рис. 1), о которой не знал (и не смог узнать у коллег) ничего, так что в любой другой библиотеке, не имеющей такого систематического каталога, это было бы невозможно. С благодарностью отмечу, что Библиотека МОИП (директор И.В. Грачева) продолжает существовать вопреки всем законам «рыночной экономики».

⁶ О «гипотезе Геи» см. части 6, 7 серии статей «Эволюция» («Биология», № 28/98 и 11/99).