Страсти по черному таракану

Практикум по зоологии беспозвоночных вел у нас колоритный Ахмед Бакиевич (Ахмед Бокалыч, как мы его звали). Английский юмор сочетался у него с чисто биологическим цинизмом. Представьте: раннее зимнее утро, первая пара (8.00). Еще не совсем проснувшиеся и, естественно, не позавтракавшие студентки вяло заполняют лабораторию. Предстоит изучение гельминтов, то бишь червей-паразитов. Лаборант раздает специальные ванночки с воском, скальпели, препаровальные иглы. Мы стараемся не думать о предстоящем. Наконец лаборант вносит высокий стеклянный цилиндр, где в формалине, вытянувшись по стойке «смирно», зависли длиннющие (сантиметров 50) лошадиные аскариды. Все еще не веря тому, что сейчас каждой предстоит вскрывать эту гадость, мы понемногу начинаем просыпаться. В аудиторию входит, довольно потирая руки, Бокалыч. Окинув орлиным взором аудиторию и быстро оценив обстановку, он, поведя рукой в сторону цилиндра изрекает: «Что, хороши макаронины?» В следующее мгновение полгруппы спешно покидает лабораторию.
Перед изучением насекомых Ахмед Бакиевич сделал широкий жест. Он заявил, что поставит зачет-автомат тому (ненормальному), кто притащит на вскрытие черного таракана. Читающие эти строки наверняка знают, что таракан черный (Periplaneta orientalis), является редким видом, вытесняемым меньшим по размерам, но более плодовитым тараканом рыжим – прусаком (Blatta germanica). Все мысленно представили себе роспись Бокалыча в зачетке, вздохнули и помахали ручкой вслед улетевшей мечте. Я и подумать не могла, что моя подружка Ольга – тихая скромная девушка – решится на столь безрассудный поступок.
Оля жила на последнем этаже девятиэтажного дома. На первом этаже этого же дома находились кафе и магазины. Поэтому кроме говорящего волнистого попугайчика Гоши в квартире было полным-полно других синантропных видов, как-то: мыши, муравьи и, конечно же, тараканы. Причем именно те самые редкие Periplaneta orientalis. Мне не раз приходилось бывать у Оли в гостях, и не раз вид черного таракана в ванной мгновенно вышибал остатки сна. Встречи заканчивались всегда одинаково – оба разбегались в разные стороны: я, с криком – из ванной, таракан, молча – под ванну.
Как-то ранним утром, когда я зашла за подругой перед занятиями, Ольга с гордостью продемонстрировала мне спичечный коробок, в котором кто-то настойчиво шебуршал.
– Неужели сама поймала? – спросила я. Даже мое богатое воображение отказывалось рисовать картину беготни милой спокойной Оли за улепетывающим, лоснящимся противным черным тараканом.
– Артем поймал! – с гордостью ответствовала подруга.
Артем – младший брат Оли, сейчас аспирант и вполне добропорядочный отец семейства, в те далекие годы был вреднее черных тараканов. И уговорить его помочь старшей сестре в чем-либо было делом немыслимым.
– Выбрось его, гадость эдакую, – попробовала я вразумить подругу.
– Еще чего, зачет-автомат выбросить! – и Оля решительно запихнула заветную коробочку в сумку, поместив ее где-то между тетрадкой по зоологии и косметичкой.
Как только в лабораторию вошел Бокалыч, Оля подняла руку.
– Ахмед Бакиевич, а я черного таракана принесла.
Все ахнули и уважительно посмотрели на Олю. Бокалыч, как всегда, довольно потер руки.
– Ну, давай его сюда, сейчас вскроем. У него прекрасно развит жировой слой и такие замечательные спинные ганглии. Я думаю, всем присутствующим будет интересно принять участие.
Все снова ахнули и уже неприязненно посмотрели на Олю. Ольга торжественно извлекла спичечный коробок из сумочки и передала его Ахмеду Бакиевичу. Тот не менее торжественно принял дар и с великими предосторожностями начал открывать коробок. Он был пуст. Таракана в коробке не было.
В следующую секунду в аудитории поднялся такой визг, будто заработала пилорама без глушителя. Все девчонки почему-то полезли на столы.
Через минуту Бокалычу удалось согнать всех со столов и заставить перетряхивать сумки. Еще через пять минут все ползали на коленях по полу, заглядывая в каждую щелочку, проклиная Олю и тайно желая таракану убраться куда подальше.
Все поиски были напрасны. Таракан исчез бесследно. Повздыхав для приличия внешне, но втайне радуясь тому, что пропажа не нашлась, вся группа понемногу начала рассаживаться по местам. На Ольгу никто не смотрел из жалости.
Бокалыч, посокрушавшись, повесил плакат с изображением вскрытого черного таракана, и занятие пошло своим чередом.
Через несколько дней мы узнали, что несчастного таракана все же изловили и вскрыли – но уже другая группа студентов-«счастливчиков».
История с черным тараканом имела неожиданное продолжение и сильно повлияла на выбор профессии Олиным братом. Изловив первого насекомого в помощь сестре, Артем на этом не остановился. В дальнейшем он продолжил постановку экспериментов вроде «Сколько дней проживет без пищи и воды в стеклянной банке черный таракан?» или «Каково минимальное количество ног, необходимых черному таракану для передвижения?» Вершиной его экспериментальной деятельности стало наблюдение за оотекой самки черного таракана с целью выяснения количества насекомых, одновременно вылупляющихся из оной.
Эксперименты варварски были прекращены родителями Артема после того, как вылупившиеся в самый неподходящий момент личинки, просочившись через сетку, которой была покрыта банка, стали делать ноги до того, как их сосчитали. Причем в разные укромные уголки тесной двухкомнатной квартиры.
Терпение родителей лопнуло, и банки, тараканы, а также сам Артем были отправлены на помойку. Артема, правда, в последний момент вернули.
Может быть, памятуя о своем счастливом детстве, при поступлении на биофак университета Артем выбрал кафедру микробиологии, а не зоологии беспозвоночных. Но это уже совсем другая история.