Цветы на асфальте

Кому не приходилось видеть, как пробивается травинка сквозь трещину в асфальте, как тоненькая былинка находит щель в стене и упорно стремится к солнцу? Не перестаешь удивляться живой неукротимой силе, взламывающей бетон и выводящей к свету хрупкий стебелек. Но таков закон природы. Биологи даже окрестили подобную растительность «трещинной флорой». У нее своя оправданная и строго ограниченная рядом параметров экологическая ниша. Ведь еще на фронтоне древнегреческого храма бога Диониса было высечено: «Если забудете оставить место в городе для растений, они найдут его сами».

Флору, произрастающую возле человеческого жилья (а порой и прямо в нем), всевозможных хозяйственных построек, дорог и индустриальных объектов, изучает этноботаника. Эта наука исследует, как чувствуют себя растения в наших городах.

Одним из ее основателей был французский ученый Поль Жове. Интересна его научная судьба. Сколько насмешек и обвинений в дилетантстве он претерпел в 30-е гг. позапрошлого века! Пока его коллеги собирали гербарии в лесах, труднодоступных горах, в пустынях и оазисах, Жове инспектировал парижские пустыри и развалины, обочины дорог, пустующие здания и запущенные сады, полосы отчуждения вдоль железных дорог и покинутые полустанки. Словом, обследовал те уголки, где происходит реколонизация растениями городской территории. И сколько нового, неожиданного он обнаружил под боком у горожан!

Помимо открытия закономерностей реколонизации он обнаружил растения, о существовании которых у себя на родине французы и не подозревали. Чужеземцы, занесенные случаем, не могли пустить корни там, где позиции давно завоевала местная растительность – исконные обитатели не пустили их в свои экологические ниши. А вот на пустырях они успевали набрать силу и сами становились серьезными конкурентами коренной флоре.

Наблюдая за скрытым процессом возвращения растений в города, биологи лишний раз убеждаются в силе природы. Флора вторгается в город, не признавая узаконенных пределов. Для этноботаников очевидно: исчезни вдруг наша цивилизация, растениям потребуются не сотни, а всего лишь десятки лет, чтобы укрыть зеленым одеялом наши мегаполисы. Это противоборство Города и Природы заметнее всего в тропиках с их мощным проявлением жизни. Например, в столице Коста-Рики Сан-Хосе, городе, расположенном в десяти градусах к северу от экватора, искусственных зеленых насаждений немного. Зато не счесть незваных гостей из джунглей. Эти проныры растут в самых неожиданных местах: на крышах и стенах, на каменных парапетах и в водосточных желобах, на памятниках и в разбитых кузовах автомашин на свалках.

Кажется, что расселением непрошеных растений правит случай. Но это верно лишь отчасти: как в лесу после пожара или на лугу после покоса, так и в городе реколонизация идет строго поэтапно.

Чаще всего первыми на крышах зданий, на развалинах появляются вездесущие синезеленые водоросли, своего рода отряд быстрого реагирования природы. Этим неприхотливым «колонизаторам» предстоит готовить почву для более капризных видов. В самой ничтожной трещине синезеленые водоросли создают пленочку питательных веществ. Следом селятся мхи, грибы и папоротники. Это воздушные десантники: в атмосфере витают мириады легчайших, невидимых глазу спор. Они переносятся атмосферными потоками на сотни и даже тысячи километров. Не беда, что спорам какого-нибудь мха пришлось пережить годы засухи. Они обязательно прорастут.

Мхи и папоротники – это уже заметные гости в городе. Они собирают вокруг себя пыль и всяческий мусор. На крохотном пятачке близ трещины образуется «огородик» с кропотливо собранной почвой. Это склад питательных веществ для еще более крупных растений. С легким ветерком сюда могут залететь семена одуванчика. Ветер посильнее забросит семена кустарника, а то и дерева.

Некоторые растения ухитряются укрепиться на гладком стекле или пластике. Они приспособились растворять химическими реагентами поверхность под собой и извлекать оттуда все необходимое.

Каждая группа растений ведет «подрывную» работу на своем участке. Стены зданий разрушают папоротники, травы, определенные виды кустарников. На тротуарах и гравийных дорожках приживаются мхи и травы, которым не страшны каблуки прохожих. Неасфальтированные дороги и трамвайные пути заселяют одуванчики, чертополох, самые разнообразные сорняки. Береза, золотарник, лжеакации и близкие им виды могут за 5–10 лет превратить в непроходимые заросли заброшенную фабрику или полустанок.

Тропическая будлея и канадский мелколепестник (оба растения уже давно занесены в Европу и здесь прижились) неспешно, но верно взламывают бетон и асфальт, дробят камни.

Люди используют это стихийное озеленение в природе в своих фитодизайнерских или экологических целях. Красиво смотрятся старинные стены, покрытые плющом, или крыльцо, увитое зеленью. И дело здесь не только в эстетическом декоре. Растения на стенах помогают регулировать температуру внутри зданий. Летом в таких помещениях всегда прохладно, зимой они не так быстро остывают. А если озеленить и крыши? Оказалось, что и это возможно, только наклон скатов крыши не должен превышать 45°. Требуется лишь предварительная обработка крыш снаружи и изнутри. Для этого используют особо надежные пленки, а волокнистое покрытие сверху позволяет корням растений хорошо укрепиться в грунте. Такие крыши появились в Германии: сверху травка, сбоку плющ, а со стороны – мило и уютно.

Наблюдения за дикой травой, осваивающей пустыри, можно использовать для ухода за газонами. Вытаптывание, например, как ни странно, ей не вредит, а даже идет на пользу. Улучшается травостой, увеличивается степень проективного покрытия. Английские газоны испокон века вытаптывали овцы, чтобы трава лучше росла.

В Москве такие невытаптываемые газоны пока покрывают лишь футбольные поля, теннисные корты и элитные поля для гольфа. Культурный невытаптываемый и несминаемый газон – затея недешевая, он требует в два-три раза больше семян, чем обычный, более сложный состав грунта и травяной смеси, специальную систему дренажа. А на традиционных лужайках после вытаптывания быстро появляются проплешины, трава практически перестает расти, особенно если она была недавно засеяна или не просохла после дождя.

Немало страдают и газоны, прилегающие к автомагистралям: на них нередко заезжают машины, а зимой туда все время попадает грязный, пропитанный выбросами и химикатами снег. Поэтому «чинить» их приходится по несколько раз в год, порой засаживая заново до половины их площади. А если присмотреться к стихийно заросшим пустырям и засевать газоны более устойчивыми к вытаптыванию и промышленным выбросам травами (пусть даже менее приглядными и не столь декоративными)?

Природная селекция давно подобрала для городского ландшафта неприхотливые виды. Так, за последние десятилетия по всей планете в серьезную угрозу для городских построек превратился айлант, китайский вяз. В ботанике он носит громкий эпитет – «высочайший». Это дерево с крупными красивыми листьями папоротникообразной формы было завезено в Европу из Азии в XVIII в. Особенно усердно насаждало айлант в прошлом веке Общество садоводов и акклиматизации растений в Тулоне. Его активно распространяли по Франции (вместе с бабочкой, которая его опыляет), стремясь вытеснить якобы некрасивые местные вязы. И только много позже хватились, что листья заморского гостя отравляют домашнюю птицу. Новичок оказался стойким – сколько его потом ни истребляли, он неизменно появлялся при первом же послаблении. Зарослями айланта покрывались развалины после бомбардировок Второй мировой войны. В наше время ветви айланта зеленым упреком торчат из окон многоэтажных руин в пострадавших секторах Бейрута.

Как ни стараются растения отвоевать потерянные пространства, окончательную победу они празднуют только в одном случае: если человек добровольно уходит из города. Сколько некогда цветущих столиц и селений похоронено под зелеными зарослями! Археологи обнаружили «потерянные» города в Андах и Юго-Восточной Азии, в Тропической Африке и Центральной Америке. Например, гватемальский Тикаль – город индейцев майя – по неведомой причине в X в. н.э. был оставлен после шестнадцати столетий существования. И тут же его поглотил тропический лес. Нашли Тикаль еще в прошлом веке. А досконального плана руин так до сих пор не существует: мешают непроходимые джунгли, которые к приезду новой экспедиции успевают скрыть следы работы предыдущей.

В Амазонии леса преподнесли ученым еще больший сюрприз. Глубоко под корнями найден слой древесного угля и ремесленные изделия неизвестных племен. После каких-то неведомых колоссальных пожаров в незапамятные времена (никто прежде не верил, что дождевые тропические леса боятся огня!) джунгли восстановились в первозданной красе, скрыв останки племен и селений, некогда здесь существовавших.

Как же жизнестойка природа, процветающая на развалинах могучих цивилизаций! Все могут осилить сорняки и леса – дайте только срок. Конечно, современный человек имеет возможность одержать окончательную победу над растительностью, но есть ли в этом смысл? Старинную мудрость сегодня можно перефразировать: «Если забудете оставить место на планете для растений, то потом вы их не найдете нигде».