Е.Н. ПАНОВ

Продолжение. См. No 46/1999; 6, 14, 24/2000; 7, 8, 9, 10, 12, 14, 20, 28, 29, 40, 41, 42, 43/2001

; 3/2002

Бегство от одиночества

Плавунчики: 1 – круглоносый; 2 – плосконосый; 3 – большой

У рыб и амфибий, о которых до сих пор шла речь, самки уступают своим избранникам все тяготы и радости родительских хлопот, не возлагая на себя взамен каких-либо обязательств, которые принято считать прерогативой «сильного пола». Несколько иначе обстоит дело у якан, тропических птиц¹ , чей облик может показаться новичку столь же необычным, как и их семейная жизнь. Яканы – обитатели тихих лесных водоемов, где они проводят большую часть времени, чинно расхаживая по зеленому ковру плавучих растений, которые тонким слоем покрывают темное зеркало воды. Стройные ноги этой птицы делают ее похожей на наших куликов, с той лишь разницей, что у последних вы никогда не увидите столь неправдоподобно длинных пальцев: эллипс, проведенный через четыре точки, соответствующие кончикам пальцев яканы, занимает большую площадь, чем проекция на плоскость всего туловища птицы. Ученым известно 7 видов якан, среди которых, благодаря тщательным исследованиям орнитологов Д.Дженни и Дж.Коллье в Коста-Рике, наиболее полно изучен образ жизни обитающей в тропиках Нового Света американской яканы.

В отличие от большинства других птиц, у которых самцы заметно крупнее самок, у этого вида соотношение обратное: при средней массе самцов порядка 90 г вес взрослой самки достигает 160 г. Одна из причин столь заметного увеличения размеров самки состоит, вероятно, в том, что она должна обладать хорошими бойцовскими качествами. Ведь у якан именно самкам принадлежит та роль, которую у большинства прочих пернатых выполняют преимущественно самцы. Самка-якана в борьбе со своими соперницами отвоевывает и удерживает за собой территорию площадью около 0,5 га, в пределах которой располагаются индивидуальные участки нескольких, обычно двух–четырех, самцов. Иными словами, для якан характерна полиандрия, или многомужество.

Самка охраняет всех своих самцов и их земельные наделы от посягательств самок с соседних территорий, чем, собственно, и ограничиваются ее функции – не считая, разумеется, обязанностей, связанных с производством и откладкой яиц. Что касается самцов, то каждый из них строит свое собственное гнездо, которое вскоре становится колыбелью для четырех пестрых, покрытых густым коричневым крапом яиц, откладываемых самкой.

Получается, что самка, на территории которой живет четыре самца, должна за короткое время отложить в их гнезда 16 яиц. А если какая-либо из кладок погибнет по той или иной причине, хозяйка территории будет вынуждена снести в пострадавшее гнездо новую порцию из 4 яиц. И хотя у яканы яйца сравнительно невелики относительно размера самки, энергетические затраты на яйцекладку должны быть весьма значительными. Это вторая возможная причина того, почему самке яканы выгодно быть такой крупной. Она, к тому же, окрашена несколько ярче самца – опять же вопреки правилу, существующему у большинства других птиц, что может быть связано с ее повышенной агрессивностью, помогающей защищать свою территорию и всех живущих в ее пределах самцов, занятых насиживанием кладок и охраной вылупляющихся из них птенцов.

Самцы уступают самкам в яркости и щеголеватости своего наряда также у двух видов куличков, обитающих в тундрах России. Я имею в виду так называемых круглоносого и плосконосого плавунчиков, стройных длинноногих и длинноклювых птичек величиной примерно со скворца. Их повадки во многом сходны с тем, что мы видели у яканы. Самки плавунчиков также склонны к многомужеству, но они не утруждают себя охраной ни своих собственных территорий, ни земельных наделов соблазненных ими самцов. Когда тундра освобождается от снега, самка, прилетевшая с зимовки, выбирает в стайке приглянувшегося ей самца и начинает склонять его к любви, всячески заигрывая с ним и возбуждая его пируэтами несложного брачного танца. Затем парочка уединяется, и самец под защитой ревностно охраняющей его самки приступает к устройству простенького гнезда.

Отложив яйца в подготовленную избранником колыбель, самка оставляет кладку на его попечение, а сама отправляется на поиски нового жениха, которому будет суждено насиживать ее вторую кладку. Выполнив же свою миссию продолжения рода, самки плавунчиков собираются в стаи и кочуют по тундре, в то время как самцы насиживают яйца и опекают вылупившихся из них птенцов² . Интересно, что у плавунчиков реверсия половых ролей сопровождается соответствующими изменениями физиологических особенностей самок и самцов: в крови первых ученые обнаруживают повышенное содержание мужского полового гормона (тестостерона), который, как это хорошо известно, вызывает повышенную агрессивность и придает индивиду большую самоуверенность и инициативность. Что касается самцов плавунчиков, то в их крови в значительном количестве содержится гормон пролактин, который обычно накапливается в организме самок к тому моменту, когда они должны приступить к насиживанию яиц. Под воздействием пролактина на брюшке «наседки» выпадают перья, и здесь образуется так называемое наседное пятно – богато снабжаемый кровью участок голой кожи, плотно прилегающий к яйцам во время насиживания, что, естественно, благоприятствует лучшему обогреву последних. У плавунчиков наседное пятно имеется у самцов и отсутствует у самок.

Если у якан и плавунчиков яйца, отложенные самкой, насиживают несколько самцов, у американских страусов нанду происходит нечто противоположное: каждый способный постоять за себя самец возлагает на свои плечи всю ответственность за судьбу потомства многих мамаш-страусих. С началом периода размножения скитавшийся дотоле в гордом одиночестве взрослый самец присоединяется к группе самок, число которых может достигать 15, спаривается с каждой из них, не допуская сюда прочих самцов-соперников, а затем выкапывает в земле неглубокую яму, слегка прикрывая ее дно подстилкой из сухой травы. В это углубление все самки гарема, а возможно, и некоторые другие, оплодотворенные случайными ухажерами, откладывают в общей сложности несколько десятков крупных, длиной до 13 см, эллипсовидных бледно-желтых яиц. Самки продолжают нестись и после того, как самец приступил к насиживанию кладки, но хозяин гнезда в это время становится все более нетерпимым к присутствию представительниц слабого пола. Так что обремененная очередным яйцом самка, не подпускаемая самцом к гнезду, зачастую оказывается вынуждена нестись где-нибудь в сторонке. Если яйцо снесено в непосредственной близости от гнезда, самец сам закатывает его в общую колыбель. В противном случае яйцо обречено на гибель.

По словам Чарлза Дарвина, наблюдавшего за гнездованием этих птиц в Аргентине, гнезда нанду содержат обычно от 20 до 50, изредка – до 80 яиц, но, кроме того, по всей пампе валяется огромное количество яиц, снесенных самками впопыхах и брошенных на произвол судьбы. Интересно, что на гибель обречены не только эти «потерянные» самками яйца, но и те, которые оказались в гнезде в чрезмерно большом количестве. В этом случае самец просто физически не в состоянии равномерно обогреть все яйца, часть из них протухает, и они лопаются под лучами палящего солнца, когда самец покидает гнездо для кормежки. Нормально развивавшиеся до этого яйца покрываются грязной липкой коркой, затрудняющей проникновение кислорода к зародышу, – в итоге гибнет вся или почти вся кладка. Перед нами яркий пример тех эффектов дезорганизации, которые почти неизбежны при размножении животных, склонных к «обобществлению» своего потомства.

Немало сходства с повадками нанду имеется и в поведении южноамериканских тинаму, состоящих с нанду в отдаленном родстве, но внешне на них совершено не похожих. Тинаму насчитывается около 45 видов, и по общему облику они несколько сходны с тетеркой или с рябчиком, почему и получили у местных охотников название «куропатки». Образ жизни одного из видов тинаму досконально изучен американским орнитологом Д.Ленкестером в тропических лесах Гондураса. У этих птиц каждый самец удерживает за собой обширную территорию площадью до 15–20 га, в пределах которой обитают обычно 2–4 самки. Все они прекрасно осведомлены о местоположении гнезда, которое самец выстраивает на земле из стеблей трав и растительной ветоши, поодиночке посещают его и откладывают яйца. В итоге их набирается около десятка, и самец насиживает эту комбинированную кладку в течение 16 дней, лишь изредка отлучаясь на кормежку. Правда, с птенцами у заботливого папаши-тинаму хлопот немного: они выходят из яиц хорошо сформированными, остаются в гнезде менее суток и уже спустя несколько дней способны в одиночку противостоять превратностям большого мира.

Криптурелла – один из видов тинаму

Глава 9. О супружеской верности у братьев наших меньших

Всего того, что было сказано ранее по поводу примерных отцов, полностью освобождающих своих избранниц от родительских хлопот, достаточно, наверное, чтобы признать: высокая ответственность и самоотверженная забота о потомстве со стороны самца – явление не столь уж редкое в мире животных. Поэтому трудно согласиться с мнением известного американского этнографа Маргарет Мид, которая в своей книге «Культура и мир детства» пишет, что отцовство представляет собой «социальное изобретение» человека. Другое дело, что люди, руководствуясь экономическими соображениями и созданными ими этическими нормами, воспроизвели на принципиально новой основе немало тех «обычаев», которым братья наши меньшие инстинктивно следовали задолго до того, как на Земле появился Человек разумный. Не является в этом смысле исключением и моногамная семья, которую мы, воспитанные в традициях европейской (а по существу – христианской) культуры, привыкли считать наиболее естественной и высоконравственной формой взаимоотношений между мужчиной и женщиной. Об этом и некоторых других аспектах семейной жизни в человеческом обществе речь позже. А сейчас нам будет, вероятно, небезынтересно узнать, насколько широко моногамия распространена среди животных и как построены у них взаимоотношения между членами такой моногамной семьи.

В длинном ряду разнообразных созданий, о которых речь шла в предыдущей главе (начиная с комнатной мухи и кончая шимпанзе), не было таких, у которых забота о потомстве осуществлялась бы при участии обоих родителей, а не в одиночку – самкой-матерью либо отцом-бобылем. Это не значит, однако, что моногамия абсолютно чужда нашим соседям по планете. Взаимоотношения супругов, которые в той или иной степени напоминают моногамию у человека, мы находим даже у совсем несмышленых созданий вроде мокриц или жуков-мертвоедов, у многих рыб... Другое дело, что взаимная преданность супругов, вносящих посильный вклад в совместное воспитание потомства, – явление вполне обычное лишь в одном крупном подразделении животного мира – классе птиц. Что же касается всех прочих животных, то здесь моногамия встречается скорее как исключение.

Это касается и млекопитающих, в том числе и наших ближайших родственников – приматов. Для большинства представителей этого класса характерны неупорядоченные половые отношения между самцами и самками – то, что зоологи называют промискуитетом. Самка становится благосклонной к представителям сильного пола в строго определенный период половой охоты, именуемый иначе эструсом, или течкой, и в течение этого короткого времени отдает свою благосклонность одному или нескольким самцам. В дальнейшем, произведя на свет детеныша, она полностью отвечает за его благополучие, не получая ни малейшей помощи со стороны безответственного папаши. Сказанное в полной мере относится и к видам с так называемой гаремной организацией, тем более что вопреки всем усилиям хозяина гарема ему далеко не всегда удается воспрепятствовать контакту контролируемых им самок с другими самцами-соперниками.

Приверженность моногамии или по крайней мере склонность к ней свойственны не более чем 5% от общего числа (около 4000) видов млекопитающих, обитающих ныне на нашей планете. Среди же птиц виды со склонностью к моногамии определенно преобладают примерно в 150 семействах (из примерно 165) и только у представителей 20 семейств моногамия не практикуется вообще либо не может рассматриваться в качестве преобладающей формы отношений между полами.

В чем же причина столь резких различий между млекопитающими, совершенно не склонными связывать себя жесткими брачными обязательствами, и птицами, подающими нам трогательные примеры столь высоко ценимой в человеческом обществе супружеской верности? Не вдаваясь пока в детали и в многочисленные исключения из данного правила, на этот вопрос можно ответить так: у млекопитающих самка, имея при себе ею самой вырабатываемый запас пищи для детенышей, в известном смысле независима в своих действиях и при достатке корма может пренебречь помощью со стороны. А у птиц родитель-одиночка оказывается вынужден одновременно обогревать яйца и добывать себе пропитание, что зачастую оказывается задачей невыполнимой.

 ¹ О яканах. См. Биология, № 4/1999
 ² Плавунчики, как и другие кулики, – выводковые птицы, их птенцы сами добывают себе корм, но, конечно, нуждаются в охране и попечении со стороны родителя

Продолжение следует