Память о Фальц-Фейне и его деле

Окончание. См. No 12/2002

Ф.Э. Фальц-Фейн и генерал П.К. Козлов

Уникальный заповедник-зоопарк чуть было не погиб в пожарах 1905 г. Крестьянские толпы сожгли и разорили экономии семьи Фальц-Фейнов в Хорлах, Преображенке, Дофино, Максимовке, Даровке. 30 ноября 1905 г. Фридрих Эдуардович пишет таврическому губернатору: «Ваше Превосходительство. Ввиду ужасов, происходящих в западной части нашего уезда, обращаюсь к Вам с покорнейшей просьбой, ради спасения от разгрома хотя бы нескольких усадеб нашего уезда, назначить на постой ко мне в Асканию-Нова и к брату Владимиру хотя бы двадцать человек казаков или крымцев за наш счет и полное содержание...» Губернатор послал с десяток солдат, и они спасли «земной рай» от уничтожения.
Природоохранные достижения Аскании не интересовали революционные толпы и их вождей. В.И. Ленин заметил только, что: «В Таврической губ. Фальц-Фейн имеет 200 000 десятин... Про размеры хозяйства может дать представление тот факт, что, например, у Фальц-Фейна работало в 1893 г. на косовице 1100 машин».

Телеграмма начштаба Тютюника и атамана Григорьева по поводу охраны Аскании-Нова

Сохранилось письмо Фридриха харьковскому профессору В.И. Талиеву, написанное в 1917 г., когда над заповедником-зоопарком вновь нависла угроза уничтожения:

«При Московском обществе акклиматизации состоялись в моем присутствии два заседания по поводу охраны памятников природы, редких диких животных на свободе и в зверинцах, а также редких растений и растительных сообществ в парках и природе, а в том числе и моего зоопарка с защитной степью... Было постановлено немедленно ходатайствовать перед Временным правительством об учреждении постоянного центрального комитета, который, по примеру Комитета для охраны памятников искусства, взял бы все упомянутые выше организации и защищал бы их интересы перед правительством... В отношении охраны степи необходимо высказаться по поводу нижеследующего:
1. Мой защитный участок целинной степи в 500 дес. представляет собой объект большой научной ценности.
2. Остальная целинная степь, расположенная вокруг этого участка, как сенокосная и выпасная, является необходимым окаймлением и дополнением для участка защитного, ограждая этот последний от засорения и видоизменения флоры».

Фальц-Фейн, будучи в Москве, делает все возможное для спасения Аскании.

«Таврическому губернатору комиссару Н.Н. Богданову послана телеграмма: «Шестого мая якобы распоряжением Херсонского совета солдатских рабочих депутатов приезжало в Асканию 8 человек: два офицера, солдат, студент, рабочий. Произведен обыск всей экономии моего дома, опечатан винный погреб – заявили, что вино принадлежит Красному Кресту, забрали все оружие моей коллекции. Полагаю, обыск совершен в чужой губернии незаконно, пожалуй, самозванцы, очень прошу сделать соответствующее рассмотрение.

25.V.1917,
Фальц-Фейн, гостиница Элит Москва»

Вскоре благодаря поддержке научных организаций и Временного правительства для охраны уникального памятника природы в Асканию был направлен комиссаром ботаник И.К. Пачоский, а в декабре 1917 г. — путешественник П.К. Козлов.

А вот другой свой заповедник — Налибоки в Белоруссии — Фальц-Фейну сохранить не удалось. Там были выбиты все бобры, исковеркан древний лес. Чувствуя неладное, Фридрих просил свою мать покинуть имение. Но она ответила: «Ничего со мной не случится, я старая женщина, я никому не сделала зла. Оставь меня здесь с Богом». Красные расстреляли ее в родовом замке в порте Хорлы в 1919 г. Слуги вынесли тело из горящего здания и предали земле. «Революционные массы» уничтожили и красивейший белый замок.

Некоторые из Фальц-Фейнов переплыли Черное море на лодке, но в Болгарии их убили бандиты. Оставшихся приютил принц Лихтенштейна Франц I, в свое время посол Австро-Венгрии в России. Он был большим другом семьи Фальц-Фейнов, и последние члены семьи вскоре стали гражданами этой маленькой страны.

Сам Фридрих Фальц-Фейн по подозрению в шпионаже был арестован в декабре 1917 г. в Москве и посажен в Бутырки. Тогда же с ним случился первый удар — была парализована вся левая сторона. В тюрьме он пробыл несколько месяцев, после чего в августе 1918 г., благодаря протестам ученых-биологов, был освобожден. И сразу же уехал в Германию.

Жил некоторое время в Берлине, участвовал в работе природоохранной комиссии профессора Конвенца. Из-за болезни сердца он был помещен в санаторий профессора Даппера в Бад-Киссингене, где умер 2 августа 1920 г. от сердечного приступа.

Если вам посчастливится побывать в Берлине, не поленитесь зайти на старое кладбище «Двенадцати Апостолов». На одном из могильных камней, что с изображением двух орлов, высечена надпись: «Здесь покоится знаменитый создатель Аскании-Нова».

Русские и украинские ученые в 1922 г. просили Совнарком «соответственным образом отметить научные заслуги покойного Фальц-Фейна как организатора научных основ заповедника, которые имеют громадную научную ценность и завоевали себе мировую славу», однако «добро» не получили. Более того, в 1925 г. советский комиссар латыш Зитте, управлявший Асканией, при помощи некоего Привалова вскрыл все гробы предков семьи Фальц-Фейнов, распорядился высыпать их содержимое в большую яму, а гробы использовать для захоронения руководящих коммунистов. Все украшения и мраморные памятники в церкви были уничтожены. А саму церковь и склеп превратили в хранилище для картофеля.

Памятью проявленные фото

Итак, Аскания-Нова была создана одним человеком? Генрих Рибергер слыл самым лучшим препаратором асканийского музея и непревзойденным фотографом. Благодаря оставленным им фотографиям мы представляем людей и Асканию того времени. Им иллюстрированы все старые книги о заповеднике. Вот бесчисленные стада бизонов, сайгаков, антилоп на водопое. Степной орел на гнезде. Приземистый, под красной черепичной крышей дом Фальц-Фейна.

Еще несколько фотографий. На первой сам фотограф. Умное, открытое лицо сельского интеллигента, опрятная седая борода, высокий лоб. Что мы знаем о нем? Немного, к сожалению. Сын обрусевшего немца. Родился в Аскании в июне 1873 г. Асканийский Кулибин. Многие его технические изобретения были поддержаны Фальц-Фейном и нашли свое применение здесь, в Аскании. Искусный препаратор: чучела, созданные им, принесли музею славу. Он стал его хранителем, обогатив фонды всевозможными муляжами, спиртовыми препаратами, золотом скифских погребений. Репрессирован в 1933 г.

Рыбак рыбака видит издалека. Они не могли не встретиться. Шестнадцатилетний Клим и двадцатиоднолетний Фридрих. Два фанатично влюбленных в природу человека. Сын бедного крестьянина Киевской губернии и наследник богатого землевладельца. Скромный практик зоологии и ее меценат. Заметив в Климе натуралистическую жилку, Фридрих научил его грамоте, снабдил книгами по естествознанию, назначил главным управителем зоопарка.

Смотрю на фотографию. Клим Сиянко на корточках перед самодельным инкубатором. Это был звездный миг. Ему удалось впервые в мире получить потомство от страусов. Вот он, счастливец: в поношенной рубашке, небритый, с густой мужицкой бородой. Он был скромен, стеснителен и до фанатизма любил животных. Рассказывают, он никак не мог забыть своих днепровских аистов и привлек-таки их на трубу асканийской управы. Гнездо это существовало, как памятник Климу, более сорока лет.

По его настоянию в Аскании особым образом косили луга. Впереди косарей шли девушки и обозначали гнезда птиц прутиками. И коса обходила их за два метра. Чтобы оживить местные пруды, он упросил Фальц-Фейна привезти из Москвы лягушек и головастиков. Он придумал удивительные и легко изготовляемые птичьи домики из обычных тыкв. Любая асканийская тварь питала к нему особое теплое чувство. Только его пускал Искрич, самый мощный из жеребцов лошади Пржевальского, в свою «зеленую конюшню». Шутили, что жеребца оседлать опасней, чем тигра. Сиянко также репрессирован в 1933 г.

Вообще слуги и помощники у Фридриха Эдуардовича собирались толковые, преданные хозяину и его делу. И немного оригинальные. Легендарная птичница и художник Юлия Игумнова. Она же, в свое время, — пресс-секретарь Льва Толстого. Кучер Никифор, более 50 лет служивший у Фридриха, за свою преданность получивший медаль из рук царя. Наливайко, помощник главного пастуха: душой младенец, но так похож на Стеньку Разина. Опытный пастух Иван Саучак, в свои 104 года пасший отары. Без них Фальц-Фейн не создал бы Аскании. Кстати, почти все его люди в конце 20-х — начале 30-х гг. были репрессированы или выгнаны из заповедника.

...Аэроплан, покружив над поселком, ткнулся носом в степь. Встречать бросились все асканийцы, от мала до велика. Многие знали, что младший брат Фридриха Александр (или, как его звали, Шура) прилетит домой на чудесной железной птице. Но всерьез не верил никто. Аэроплан перестал стрекотать и заглох. Из кабины выпрыгнули два человека в шлемах и черных комбинезонах. Люди окружили самолет плотным кольцом. Генрих Рибергер притащил свой фотографический ящик. И хотя Шура, не любитель оваций, каждый раз отворачивался, Рибергеру удалось его снять. Вместе с зеброй, которая подбежала к своему хозяину.

Быть первыми — характерная черта всех Фальц-Фейнов. Один из братьев возглавил Херсонский отдел Российского общества правильной охоты, другой стал депутатом Государственной Думы. Шура был одним из первых в России, кто поднялся в воздух на таких еще ненадежных аэропланах. Говорят, он первым испытывал летательные аппараты тогда никому не известного студента Туполева, с которым учился в одной школе.

Погиб Александр Фальц-Фейн в 1916 г. в Карпатах в воздушном бою с авиаторами кайзеровской Германии.

У бывшего чемпиона Франции по велосипедному спорту и известного спортивного журналиста богатая биография и интересная родословная. Эдуард Александрович Фальц-Фейн – племянник основателя зоопарка, родственник писателя Достоевского и адмиралов Епанчиных, героев Наваринской битвы. Живет он в небольшом городке Вадуц, что в графстве Лихтенштейн. Владеет крупной фирмой по продаже спортивных товаров и виллой «Аскания-Нова». Вместе с писателями Жоржем Сименоном, Юлианом Семеновым, Джеймсом Олдриджем и художником Марком Шагалом он организовал Комитет за честное отношение к произведениям русской и мировой культуры, похищенным нацистамии, и стал его президентом.

«Публикация повести Ю.Семенова о поисках Янтарной комнаты, русских картин, икон, книг, архивов, скульптур поднимает важный вопрос сбережения нашего великого культурного наследия. Хочу через вашу газету сообщить, что я безвозмездно отправил в дар Академии наук Украины коллекцию русских книг из всемирно известной библиотеки Дягилева, которую мне удалось спасти, купив ее за 100 000 долларов на аукционе в Монте-Карло. Я и впредь намерен продолжать поиск русских культурных сокровищ, полагая, что часть из них будет представлена в музее заповедника Аскания-Нова, когда я сделаю новый дар Советскому государству.

С уважением, Эдуард Фальц-Фейн,
Лихтенштейн».

Он помог возвратить на Родину прах Шаляпина, картины Айвазовского, Коровина, рисунки Репина, Ларионова, Бенуа, часть которых снова потеряли в той же Аскании. Эдуард Фальц-Фейн финансирует поиски Янтарной комнаты и архивов Достоевского. Он первый на Западе издал марку с изображением Суворова. Глубокий патриотизм — еще одна характерная черта Фальц-Фейнов.

Советское общество дружбы с зарубежными странами наградило лихтенштейнского барона знаком «За вклад в дело дружбы».

На международном конгрессе по лошади Пржевальского было решено вернуть пару десятков лошадей на их прежнюю родину. Почетное право выпустить их на волю было предоставлено племяннику основателя Аскании-Нова.

Он открыл барельеф основателю заповедника в Аскании, реставрирует там старые здания и церкви. В 1992 г. учредил международный фонд «Аскания-Нова — Фальц-Фейн», перечислив на расходы заповедника 100 тыс. долларов.

Революцию он с семьей встретил в Петрограде. Однажды в гостиницу, где они жили, ворвались пьяные матросы. Их остановила мать — дети больны заразной болезнью! Матросы, испугавшись, ретировались. Жизни дочки и сына, действительно тогда хворавших, были сохранены. Вскоре Фальц-Фейны выехали в Финляндию.

Долгим было возвращение Эдуарда Александровича на Родину. Несмотря на то что он столько сделал для СССР, визы ему не давали. Помог случай. В 1980 г. Москва оспаривала у Лос-Анджелеса право называться олимпийской столицей. Барон как председатель Олимпийского комитета Лихтенштейна попросил своих приятелей, лидеров других национальных олимпийских комитетов, голосовать за СССР. Перевес голосов оказался в пользу Москвы.

Приехав в Союз, Фальц-Фейн попросил союзного министра спорта Павлова помочь ему попасть в Асканию. Тот обещал помочь. Но легально ничего не выходило. Тогда Павлов направил Фальц-Фейна в Херсонскую область по линии Спорткомитета СССР, якобы знакомиться с местными футбольными командами. В тот раз всего лишь час удалось барону пробыть на родине. В следующий раз попасть в Асканию-Нова ему помог академик Б.Патон, президент Украинской Академии наук.

В начале 1994 г. Кабинет министров Украины присвоил имя Ф.Э. Фальц-Фейна заповеднику Аскания-Нова.