Ю.П. СУПРУНЕНКО

В заоблачных высях

Поднявшись на большую высоту в горы, к ледникам, особенно поражаешься существованию жизни в подобных условиях. Откуда только берутся силы у насекомых, пауков, растеньиц?

Но, прежде всего, конечно, обращаешь внимание на цветы. На крутых склонах их обязательно встретишь. Они – словно улыбки с виду неприветливых скал. И рука не поднимается сорвать купавки, лилии, лядвенцы, горечавки, ревени, лапчатки, лютики, полыни. Ведь они, смело перешагнув иногда снеговую границу, с таким трудом выстояли в морозы, безводье, под палящим солнцем, на голых камнях.

Вот, например, подснежник. Нежный, белый, как фонарик на тонком изящном стебле. (Подснежниками часто называют и пролески, и хохлатки, и другие «морозники».) На Кавказе этот цветок пользуется большой популярностью. И название у него галантное – галантус, и морозостойкость его поистине фантастическая. Иногда его цветущим застигают десятиградусные морозы, а он упрямо пробивается сквозь снег. Примороженный, заледенеет, станет ломким – кажется, отжил свое. А чуть появится солнце – и «фонарик» зажигается жизнью.

Как не поклониться, не поприветствовать звездчатку гималайскую (из семейства гвоздичных) – ведь она добралась до высоты более 6000 м!

Травы и цветы близ ледников поражают своей оригинальностью, броскостью. Общая особенность горных цветов – их яркая окраска: желтая, голубая, розовая, фиолетовая, хорошо заметная на альпийском лугу или у снежной кромки. Яркость альпийских растений – это не просто прихоть природы. Назначение ее вполне определенное – привлечь редких в высокогорье насекомых-опылителей.

На какие только ухищрения ни идут растения, чтобы усилить яркую расцветку. У медуницы, например, бутоны и молодые цветки имеют розовую окраску, а более старые, отцветающие – синюю. Объясняется это свойствами содержащегося в лепестках антоциана, особого красящего вещества. Подобно лакмусовой бумаге, его раствор меняет окраску в зависимости от кислотности среды. Содержимое клеток в лепестках медуницы в начале цветения имеет слабокислую, а позже – слабощелочную реакцию, что и вызывает смену окраски лепестков. Благодаря своей пестроте ее малиново-синие соцветия долго и хорошо заметны насекомым в светлом весеннем лесу или на сером горном склоне.

Многие высокогорные растения, как и раннецветущие в долинах, относятся к эфемероидам. Понятие «эфемерность» справедливо ассоциируется с чем-то красивым, но недолговечным. Действительно, эфемероиды отличаются необычайной торопливостью в развитии. Ранняя весна – пора коварная: снегопады и ночные заморозки для нее не редкость. И растения приспособились переносить эти трудности. Например, бутоны и стебли сон-травы – одного из красивейших представителей флоры сосновых боров умеренного пояса (как, впрочем, и эдельвейс, и другие растения гор) – опушены многочисленными длинными оттопыренными волосками. Мохнатая «шубка» предохраняет от внезапных холодов.

Эфемероиды появляются тотчас же после схода снега и быстро развиваются, несмотря на прохладу. Через неделю-другую они уже цветут, а еще через неделю у них появляются первые плоды с семенами. Сами растения при этом желтеют и полегают на землю, а затем их надземная часть полностью засыхает. Такая «спешка» имеет свои неоценимые преимущества.

Фотосинтез – основа жизни растений – возможен только при солнечном свете. Обилие света, которого летом в лесу на всех не хватает, – главный залог успеха раннецветущих растений. (В горах их затеняют другие, более высокие, травы.) Весной эфемероиды, максимально используя энергию солнца, вполне успевают отцвести, отплодоносить и накопить запас питательных веществ для будущего года. В это время и почва еще богата влагой, что очень важно для быстроразвивающихся растений.

Эфемероиды не боятся холодов, даже внезапных заморозков. Клеточный сок их действует как незамерзающий антифриз, хорошо знакомый всем автолюбителям. Если в начале апреля внезапно ударят заморозки и повалит снег, то, оказавшись в лесу, можно увидеть, что молодые, только начавшие раскрываться листочки берез и ив, прихваченные морозом, побурели и сморщились. А вот хрупкая хохлатка продолжает цвести, как ни в чем не бывало. Ни малейшего следа не останется от заморозков на этих нежных растеньицах!

Интересно и другое их приспособление к ускоренному развитию. Ведь за две недели семечко не сможет превратиться в цветок. Поэтому все эфемероиды (и средней полосы, и гор) – растения многолетние. После того как в начале лета их надземная часть засыхает, они не погибают. В почве сохраняются живые подземные органы: клубни (хохлатка), луковицы (гусиный лук), корневища (ветреница лютиковая), служащие вместилищем запасных питательных веществ, главным образом крахмала. Именно этот заранее запасенный «стройматериал» дает эфемероидам возможность столь быстро развивать стебли с листьями и цветками, как только пригреет солнышко.

Дыхание и усвоение углекислоты у альпийских растений протекают в 5 раз энергичнее, чем у растений на равнине. Насыщенность легкоусваеваемыми сахарами и белками делает альпийские травы в целом очень питательными, а луга – ценнейшими пастбищами. Но за короткий вегетационный период в спартанских условиях не накопить много питательных веществ, оттого многие растения гор маленькие, почти карликовые.

А как же с распространением семян? Для этого эфемероиды используют почвенных насекомых, преимущественно муравьев. На плодиках или семенах образуются особые, богатые маслом мясистые придатки, привлекающие муравьев, которые и становятся «садоводами» для первоцветов.

И еще об одном цветке. Это даже не цветок, а собранный в один куст грандиозный букет. Примечательное растение – искусный верхолаз, кустик-альпинист. Под ветрами и морозами, на сухом холодном каменистом грунте оно стойко держится на высокогорных обрывах. Цепкие корни скрепляют каменистые осыпи, накапливают вокруг себя податливую почву, готовят место для других трав. Речь идет о знаменитых кавказских рододендронах. Есть они, конечно, и в других местах (в Сибири, на Дальнем Востоке). Я встретил их в Сванетии. В высокогорном походе отряд туристов зашел в такое ущелье, что, казалось, уже не выбраться. Вверх – отвесные стены, внизу – бурная речка. Тропа обвалилась. Пришлось даже сбросить в поток рюкзаки, чтоб не оттолкнула скала, в которую приходилось буквально вжиматься. Удержаться, пройти опасный обрыв помогли спасительные рододендроны. Они – как поданная вовремя рука верного товарища.

Где растения, там и насекомые, и пауки, которые, пожалуй, перещеголяли первых в своей стойкости к морозам. Знаток гор и ледников, доктор медицинских наук Н.А. Агаджанян приводит примеры особой живучести пауков. Есть вид, который постоянно проживает на высоте 7500 м. Они не только приспособились к холоду, но и ничуть не страдают от недостатка кислорода. Питаются они тем, что занесет ветер.

При более подробном изучении вырисовывается изумительная картина жизни во льдах. Еще во времена Б.Сосюра в Альпах был обнаружен «красный снег» – следствие размножения одного из видов микроскопической водоросли. Потом эти примитивные растения находили и в ледниках Гренландии, Новой Земли, Шпицбергена.

Альпийская сольданелла, один из первоцветов, не только пассивно приспосабливается к жизни среди снегов, но и может растапливать окружающий ее снег. Ногохвостки благодаря теплу, выделяемому при внутриклеточном расщеплении углеводов, выживают, даже проведя несколько лет вмерзшими в лед в состоянии анабиоза.

Холод, на самом деле, не так уж и страшен! Даже самых отъявленных скептиков убедят экспериментально проверенные данные. Оказывается, при низких температурах, вплоть до –196 °С, возможно стопроцентное выживание микроорганизмов и вирусов, а вот повышение температуры (всего лишь до 120 °С) для многих из них гибельно. Правда, большинство микроорганизмов погибает и в гораздо более мягких условиях. Это, кстати, используется для «лечения» книг – уже при температуре около –4 °С исчезают наиболее распространенные в фолиантах микробы.

В заоблачных высях поражает многое. Внимание альпинистов-исследователей привлекают травинки, былинки, насекомые, проникающие на высоту около 5000 м и выше, а уж о животных покрупнее и говорить не приходится. Встреча с таким аборигеном (а может, смелым разведчиком) становится событием, порождает легенды.

Помнится случай, рассказанный другом, о встрече на Кавказе с медведем-альпинистом. Как иначе назовешь косолапого, который одолел Главный Кавказский хребет через нелегкий перевал Бечо?! Причем такие случаи не единичны. Исследователи отмечают, что медведи, спасаясь от кровососущих насекомых, поднимаются на обдуваемые ветром скалы в альпийском поясе, заходят на снежники, купаются в высокогорных озерах, кормятся ягодами на плодородных конусах выноса лавин, нередко забредают и на ледники, охотятся, взбираясь на сопки и скатываясь вниз на оленье стадо.

Как-то в одном из альпинистских лагерей вечером у костра стихийно возник диспут: кого поставить во главе высокогорного животного царства. Косолапый зверь, бесспорно, не глупый, даже умный, но на такое высокое звание не тянет. Для гор он все-таки, тяжеловат. Пусть уж царствует в тайге! Есть более подвижные. Снежный барс, например, – признанный чемпион мира по прыжкам (да и тигр не отстает от него). Не только красавцы, но и обладающие внушительной силой, они не случайно, наверное, избраны альпинистами для своих экзотических титулов: «Снежный барс» – для тех, кто покорил семитысячники в горах Памира, Тянь-Шаня, Заалайского хребта; «Тигр снегов» – для покорителей восьмитысячников в Гималаях. Чем не властелины заоблачного царства безмолвия и вечных снегов?!

О тигре сложено немало притч и легенд. Вот одна из них.

Обходил как-то тигр свои владения, осматривал все хозяйским оком. Повстречались ему овцы – его подданные. Стал выяснять тигр, чем они занимаются, где пасутся. Те, покорные, перепуганные насмерть, что-то проблеяли. Владыка узрел непорядок в таком ответе. Обвел своим царственным хвостом границу – вот, мол, вам дозволенная территория, и пошел дальше. Попадались ему на пути верблюды, лошади, бараны, косули. И всем он великодушно очертил места, где они могут жить. А потом повстречались ему ухоженные коровенки. Спросил он, что они делают. Буренки объясняться не стали – кивнули в сторону быков. Те неохотно повернули свои могучие шеи и ответили: «А мы снимаем полосатые шкуры с тигров…» Метнул глазом владыка на их острые и длинные рога и воинственные позы, оценил обстановку и решил, что лучше не связываться с ними. Исчез, и больше его не видели в этих краях.

Понял ли тигр, что не в одних быках дело, что за их спинами находятся люди, трудно сказать. Только вот сложившие эту легенду горцы вскоре спохватились: начали исчезать тигр, гепард-каплан, туркестанская рысь, тянь-шаньский бурый медведь, полосатая гиена, манул, каракал, винторогий козел. И тогда пришел черед операции «Возвращение», но она оказалась гораздо более сложной и хлопотной, чем изгнание.

Барс и тигр не работают на публику, не желают, чтоб их видели и слышали. Им хватает заочного признания их величия и достоинств. А вот винторогий козел мархур, обитающий в глухих таджикских ущельях, – позер. Он иногда любит застыть на обрывистой, неприступной скале, как бы гордясь собой, своей грациозной осанкой. Длинная борода-метелка подчеркивает его солидность и благородство, а рога его настолько велики, что местные жители говорят: «Его огромные рога цепляются прямо за облака»… Не зря мархура называют живой скульптурой на скалах. Подобными внешними данными очаруешь даже самых строгих ценителей высокогорной эстетики!

И все-таки мархур до звания властелина тоже не дотягивает. А его сородич – знаменитый архар? Он и видом повнушительнее (вес от 25 до 230 кг), и рога у него покрупнее, да еще такой поразительной красоты, с завитушками, как на ионическом архитектурном ордере. С не меньшей ловкостью, чем мархур, он перескакивает трещины и пропасти до 10 м шириной! Его копыта, как и у мархура, имеют особое строение и позволяют удерживаться на самых обрывистых кручах на головокружительной высоте. При плотном пружинистом теле у архара высокие тонкие ноги. Ему первому среди обитателей нагорья удается выбить корм из-под снега , указывая путь другим. Не зря эти тропы среди азиатских горцев так и называются – бараньи дорожки (кой-джолам). Наряд архара соответствует местным условиям: песчано-желтая окраска позволяет ему надежно прятаться в скалах, «растворяться» на их фоне.

Эти удивительные животные привлекли внимание ученого-исследователя, географа и зоолога Г.Е. Грум-Гржимайло: «…архары крайне осторожные, заметна даже известная рассудительность: они не бросятся в бегство по первой тревоге, а постараются раньше взвесить и оценить замеченную опасность. Эта вдумчивость свидетельствует, конечно, о слаборазвитых у них стадных инстинктах. Они предпочитают небольшое товарищество, а в зрелых годах – даже жизнь бобыля».

Часто встречающиеся в Гималаях наскальные изображения горных козлов и баранов, по мнению специалистов, свидетельствуют о том, что им поклонялись жители гор еще в неолите.

В списках претендентов на почетное звание по праву значатся и горные олени, хотя уж очень они пугливы. Скорее всего это признак осторожности, предусмотрительности, неукротимости нрава. Видел ли кто-нибудь дрессированных оленей в цирке? Нет. Они предпочитают свободу и солнце…

На склонах монгольских гор находят так называемые «оленьи камни». Предполагают, что под ними хоронили видных воинов. На этих каменных могильных плитах изображены в стремительном порыве олени с ветвистыми рогами. Рисуя их, люди как бы пытались не разлучать погибших храбрецов с солнцем. Ведь легконогие олени, как быстрокрылые птицы, способны догнать само светило.

Но у оленя-марала есть одно пятнышко в биографии. По преданию, одолжил в молодости марал у коронованных особ всего на один день красивые рога. Они ему так пришлись по душе, так понравились, что он не нашел в себе силы возвратить их. И, как водится, ничто не остается безнаказанным: с тех пор каждый год олень теряет рога именно в тот день, когда он должен был их вернуть. Впрочем, это не самое страшное наказание.

Ну а теперь представим кандидата, к которому питают нескрываемую симпатию многие бывающие в горах и по долгу службы, и на отдыхе. С этим ярким представителем жвачных животных семейства полорогих гляциологам доводилось близко общаться выше линии вечных снегов на Памире, Тянь-Шане, на склонах Эльбруса. Они не только воочию видели его, но и признательно, ласково гладили по шерстке за оказанные услуги. А шерсть, надо сказать, редкого качества. Черная и густая по бокам, на груди и на ногах она становится грубее и образует бахрому, юбку до самой земли. И не случайно! Теплая и надежная собственная подстилка совершенно необходима, когда при жестоких морозах и сильных ветрах приходится устраиваться на ночлег на смерзшихся камнях.

Много у него и других достоинств. Взять, например, копыта. Если б лошадь могла дойти до такой высоты, ей пришлось бы два-три раза менять подковы, а этот битюг на своих естественных роговых «башмаках» взбирается на крутые склоны, совершает дальние переходы, ловко лавируя над обрывами. Хотя особой грацией он похвалиться не может, но куда девается неуклюжесть, когда, не торопясь и с достоинством, он продвигается по горным тропам.

Имя этого кандидата на почетный высокогорный пост звучит энергично и кратко – як. А кому нравятся более благозвучные протяжные имена, тот может употреблять его старинное тибетско-памирское название – кутас.

Недюжинные способности яков отмечал Марко Поло, посетивший в XIII в. высокогорные районы Тибета и Памира. «Есть тут дикие быки со слона… Ловят диких и пускают их на племя… На них и вьюки возят, и пашут, они и сильны, и работают вдвое».

Насчет размеров знаменитый итальянский путешественник немного преувеличил, а в остальном был абсолютно прав. Яки в полтора-два раза тяжелее коров, молоко их намного жирнее и обладает особыми диетическими свойствами.

Яки удивительно выносливые животные – одновременно вьючные, тягловые и верховые. В гору через бурные речки, по льду и снегу идут они беспрепятственно и смиренно – за это их иногда сравнивают с танками и вездеходами.

Не беремся точно определить установленный ими рекорд в достижении высокогорных точек, но, как говорят на Востоке: «Даже птица не долетает до той вершины, на которую может взойти кутас». Действительно, на таких высотах многие из копытных просто погибнут от удушья, недостатка кислорода, а ему хоть бы что. В выражении восторга или неудовольствия он очень сдержан, все невзгоды переносит молча. И хотя принадлежит к бычьему роду, но не мычит, а изредка издает нечто подобное рыку. (Иные зоологи называют это хрюканьем, но не хотелось бы таким образом подрывать благородную кутасью репутацию.) Только в схватках самцов прорывается самый настоящий рев.

Еще одно из удивительных качеств яков: они умеют не только постоять за себя, но и проявить участие к слабым. Чабаны Центрального Тянь-Шаня поведали об одном таком случае. На гурт яков без всякого опасения устремилось стадо косуль, хотя обычно они избегают встреч с горными быками. Но тут была причина: за ними гнались волки. Расступившись, яки пропустили беглянок, образовали плотное кольцо и встали в оборону. Через внушительный частокол вил-рогов хищники пробиваться не решились. Ну кто еще из животных способен на подобное рыцарство?!

Не зря тибетцы и памирцы в старину в честь больших событий, празднеств вывешивали на высоких шестах кутасьи пышные хвосты. Примечательные украшения и знамена!

Як

Увидеть яков сегодня можно в глухомани Тибета, где еще встречаются дикие особи, и на памирских фермах, где их одомашнивают.