К.В. АВИЛОВА

Феликс Робертович Штильмарк

(1931–2005)

Ф.Р. Штильмарк

В прагматичном XXI в., казалось бы, трудно найти человека, всю жизнь самоотверженно и бескорыстно преданного одной научной и идеологической концепции. Таким человеком был доктор биологических наук, охотовед, историк и философ Феликс Робертович Штильмарк. До последних дней он отстаивал и развивал идею одного из главных национальных достояний России – системы государственных природных заповедников. Он лично претворял ее в жизнь, создавал экологическую и географическую базу, проектировал и организовывал десятки особо охраняемых природных территорий, преодолевая невероятные трудности то в сложнейших полевых условиях, то в кабинетах чиновников. И писал об этом увлекательные художественные книги. Последняя из них, «Идея абсолютной заповедности», выходит, увы, посмертно.

«Советские заповедники, быть может, одно из очень немногих светлых пятен на всем восьмидесятилетнем фоне недавнего прошлого. Недаром известный американский историк Дуглас Уинер назвал их «архипелагом свободы», а на первом международном конгрессе по биосферным заповедникам они были признаны эталонными для всей мировой системы», писал Штильмарк в альманахе «Живая Арктика».

Только постигая и сохраняя гармонию биосферы, мы можем «лечить» или прогнозировать разнообразные экологические «недуги» современности, ведущие и к нездоровью человечества. Эта простая истина не вчера родилась, в ней опыт поколений и мудрость предков. И истина эта стала стержнем всех трудов и действий классика заповедного дела Феликса Штильмарка. Стала она и главной темой в его последней книге. Подзаголовок ее: «Помни праотцов – заповедного не тронь!» взят из толкового словаря живого великорусского языка В.И. Даля.

Основные положения концепции заповедного дела, заложенные выдающимися отечественными учеными В.В. Докучаевым, И.П. Бородиным и Г.А. Кожевниковым еще в начале XX в., постоянно развивались в трудах и делах Феликса Робертовича, материализовались в заповедной системе России. Мировая практика, кстати, начала воплощать некоторые принципы заповедного дела лишь спустя десятилетия после их становления и закрепления в нашей стране.

«Невольно перебирая в памяти прошедшее, я часто вспоминал свои таежные походы в качестве научного руководителя при создании новых заповедников, проектировщика-изыскателя заповедных границ. Было их немало – Сохондинский в Забайкалье, «Малая Сосьва» и Юганский в Западной Сибири, Таймырский и Центральносибирский в Красноярском крае. Да, занимался проблемами заповедного дела с полной самоотдачей, пробивая новые заповедники, а ведь история рождения каждого из них – это целый роман, а то и детектив».

Феликс Робертович подчеркивал, что за всю жизнь не добавил ни единого слова к тому, что было заложено предшественниками, последовательно проводя преемственность в российской науке. Вот краеугольные камни отечественного заповедного дела:

– бессрочное функционирование;
– полный запрет хозяйственной деятельности;
– исключительное право землепользования;
– управление, направленное на абсолютную заповедность (выделение участков, вообще не испытывающих прямого влияния человека).

Не удивительно, что идеология заповедного дела подвергалась гонениям. Главный труд жизни Феликса Робертовича – «Историография Российских заповедников», насыщен такими примерами. «Самое печальное, что наши заповедники, как вновь создаваемые, так и старые, постепенно преображаются, утрачивая свои исконные свойства, превращаясь из природоохранительных и научно-исследовательских учреждений в хозяйственные... Ни экотуризм, ни экопросвещение, ни даже иностранные инвестиции не спасут заповедники. Чтобы спастись, нужно прежде всего не утратить главные ориентиры, сохранить не только отдаленные идеалы, но и классическую научную идеологию заповедного дела. И пусть оно не станет окончательно безнадежным!»

В трудах Штильмарка заповедность выступает не только как научно-практическая, но и как нравственно-философская категория. «Понятие подлинной заповедности опирается на высшие человеческие ценности, а не только на сугубо научные взгляды. А в основе заповедания лежало, конечно же, ЧУВСТВО светлое, чувство любви к природе, жалости к ней, желание спасти ее от человеческого насилия».

Сеть российских заповедников – не только национальное богатство, но и достояние всего человечества. По глубине научного обоснования и стройности идеологической концепции эта модель устойчивости биосферы не имеет аналогов в мире. А существованием такого беспрецедентного явления в его современном, по счастью, пока не разрушенном, качестве мы сегодня можем гордиться во многом благодаря подвижнической деятельности Ф.Р. Штильмарка – русского ученого и литератора, создателя двадцати заповедников, автора двухсот статей и десяти интереснейших книг!

Подготовка публикации – редакция «Биологии»