В. Г. Смелова

Какой урод! И так не похож на других!

Интегрированное учебное занятие о биосинтезе соединительной ткани и его нарушениях на примере синдрома Марфана

Окончание. См. № 2, 3 / 2010

Приложение 3

Группа «Никколо Паганини. Характер». Информационный лист

Текст

«В юности его бурный темперамент разрывался между двумя страстями – любовью и карточной игрой. Однако ему хватило здравого ума и воли отказаться от последней, когда как-то во время особенно азартной игры он чуть было не лишился самого дорогого, что у него было, – его скрипки. Испуг Паганини был так велик, что он понял: игрок – самый ничтожный человек на свете и, утвердившись в сознании этого, с того вечера навсегда отказался от пагубной страсти».

«Музыка, которую он исполнял, его манера игры, его позы, жесты были столь же своеобразны, сколь и неповторимы... Паганини искусно умел угождать желаниям слушателей и, уступая вкусам тех, кто не очень разбирался в музыке, нередко исполнял произведения, не отличавшиеся особыми музыкальными достоинствами, и даже позволял себе в какой-то мере шарлатанство и трюкачество. Например, он имитировал птичий щебет, собачий лай, кошачье мяуканье, старушечий плач и даже вздохи и стоны влюбленных (как в «Любовном дуэте»). Галерке это нравилось. Но однажды в 1812 году это его трюкачество чуть не стоило ему жизни. Обидевшись на публику г. Феррары, Паганини закончил концерт своим традиционным зооморфическим попурри, изобразив среди прочего крик осла и без всякой задней мысли объявив публике, что он делает это в отместку за свист. Но он не знал, что в соседних с Феррарой областях ее жителей за их медлительность называли ослами и что одно упоминание этого слова в зале было подобно взрыву. Публика пришла в ярость... С тех пор Паганини обходил Феррару за сто верст».

«Отличаясь исключительной застенчивостью Паганини уделял особое внимание своему выходу на сцену, рассчитывая его таким образом, чтобы довести напряжение публики до предела».

«С друзьями он никогда не был ни мрачным, ни сдержанным, ни непроницаемым, ни высокомерным. Напротив, он держался дружески и сердечно, бывал в шутливом и хорошем настроении... Паганини был остроумным и веселым собеседником и охотно рассказывал забавные истории и приключения из своей жизни и сам же больше всех смеялся при этом... В небольшом кругу друзей, которые действительно любили его, он словно оживал, забывал о своих бедах, страданиях, болезнях и неприятностях и хоть какое-то короткое время был весел и доволен».

«Паганини была свойственна необычайная наивность, несмотря на все новый опыт и рассудочную холодность... Это характерно для артистического темперамента. Паганини не способен любить холодно и расчетливо, как не способен холодно играть на скрипке. И в этом заключается секрет его успеха – и в любви, и в искусстве. Сколько имен, сколько женщин проходят через письма Паганини в эти годы! Женщины просто падали в его объятия повсюду, где бы он ни появлялся. Но всякий раз он вовремя успевает отпрянуть от брака, но тут же влюбляется вновь».

«Паганини был трогательно предан матери. В его письмах мысль о ней звучит постоянно и неизменна забота о ее здоровье, благосостоянии, счастье. В то же время он почти никогда не упоминает об отце. Очевидно, сын не испытывал к нему особой нежности».

«Единственное, что заботило Паганини, – это маленький сынишка, который был для него светом в окне, жизнью его жизни. С этим ребенком он проявлял неслыханное терпение – трогательное и безграничное. Он признавался, что если бы потерял сына, то не смог бы дальше жить».

«Паганини часто упрекали в скупости и расчетливости. Надо ли удивляться, что Паганини был бережлив и экономен? Ему хотелось обеспечить свою старость, до которой он так и не дожил, а также и сына, которого он любил с такой необыкновенной нежностью. Но документы, дошедшие до нас, подтверждают, что Никколо был очень щедр и великодушен по отношению к своим близким и позаботился о том, чтобы передать им часть своего состояния».

«Паганини представлял собой весьма сложное «уравнение», которое, конечно, нелегко решить... рядом с артистом в нем жил человек со своими недостатками и своими достоинствами, со своими противоречиями и своими крайностями, и все это обострялось крайне расстроенной нервной системой, на которой сказалась бродячая жизнь и переутомление от бесчисленных концертных выступлений. Он не был ни ангелом, ни дьяволом... он был просто человеком».

Задания

1. Посмотрите фильм режиссера Л.Менакера «Никколо Паганини».
2. Внимательно прочитайте предложенные отрывки.
3. Подчеркните характерологические черты Н.Паганини, распределив их по разделам.

Приложение 4

Группа «Ханс Кристиан Андерсен. Внешность». Информационный лист

Текст 1

Андерсен был очень высок, имел очень длинные ноги и руки (отец его тоже был очень высоким), угловатое, уродливое лицо. Первое впечатление: «Меня почти болезненно поразила в первый момент гротескная безобразность его лица, кистей и его невероятно длинные машущие руки... Он был высок, худощав и крайне своеобразен по осанке и движениям. Руки и ноги его были несоразмерно длинны и тонки, кисти рук широки и плоски, а ступни ног таких огромных размеров, что ему, вероятно, никогда не приходилось беспокоиться, что кто-нибудь подменит его калоши. Нос его был так называемой римской формы, но тоже несоразмерно велик и как-то особенно выдавался вперед... Зато очень красив был его высокий, открытый лоб и необычайно тонко очерченные губы».

«Трудно представить себе что-либо более нелепое, нежели тощего гиганта Ханса Кристиана Андерсена с его огромными ногами и руками перед балериной Шалль, в ее гостиничном номере, танцующего Сандрильону, без сапог (чтобы не шуметь), со шляпой вместо бубна в руке. Но он пробовал и это, и многое другое, прежде чем нашел себя. «Гадкий утенок не знал, в чем именно он станет лебедем».

Текст 2

Описание  Ханса  Кристиана  Андерсена (по воспоминаниям  современников)

«Уже ребенком Ханс Кристиан был необычайно высок и тощ, а его очень большие руки и ноги придавали ему несколько гротескный вид».

«Он сразу взял мою руку в обе большие свои... Хотя мои руки не отличаются деликатностью, но в руках Ханса Андерсена они выглядели камешками, утонувшими в бегущем ручье...»

«Он сел рядом со мной и схватил меня за плечо своей поразительно длинной, костлявой... рукой».

«Тогда у нас в ходу были только сальные свечи, и с них поминутно приходилось снимать нагар, что и было возложено на Андерсена – его долговязая фигура позволяла ему делать это, не вставая с места, и он твердой рукой приводил свечи в порядок иногда на невероятном расстоянии».

«Один вид этого длинного странного человека с большим носом всегда пугал детей».

Задания

1. Посмотрите фильм Э.Рязанова «Андерсен: жизнь без любви».
2. Прочитайте оба текста.
3. Выберите из текста описание внешности Андерсена, сопоставьте его с описанием гадкого утенка в известной сказке писателя. Внесите информацию в таблицу.
4. Сделайте вывод о наличии или отсутствии синдрома Марфана.

Приложение 5

Группа «Ханс Кристиан Андерсен. Характер». Информационный лист

Текст 1

Он был необычайно раним, обидчив, нетороплив, но уже в школе проявил совершенно поразительную трудоспособность и очень быстро схватывал суть и все нужное из просматриваемых им книг, прекрасно рисовал, обладал неисчерпаемой фантазией, изумительно быстрым юмором. Когда прошел юношеский период попыток «с налету» стать драматургом, он стал отделывать свои вещи с необычайным упорством. Написав сказку, он принимался обрабатывать ее, взвешивая каждое слово, оживляя каждую фразу, и переписывал до тех пор (иногда раз десять), пока не удавалось разработать все до малейших подробностей, достигая предельной яркости.

Психопатичность Андерсена несомненна: «Основной чертой, преобладавшей в настроении Андерсена, была меланхолия и нервная раздражительность». Но вместе с тем он «был в действительности человеком, прекрасно знавшим свет и людей, практичным, умным, экономным и предусмотрительным». Конечно, нищета, преследовавшая его до 30 лет, могла привить ему эти качества.

«Тревога, которая подспудно всегда была, даже в его радостные дни, пробивалась в виде множества фрагментарных и специфических страхов – болезни, пожара, кораблекрушения, опоздания на поезд, потери паспорта, попадания письма не в тот конверт, забывания важных бумаг в книгах, оставления свечей непогашенными, того, что обидит людей, приема ошибочной дозы лекарства, аэрофобии. Однажды молодой друг, с которым он путешествовал, опоздал на полчаса и нашел Андерсена в отчаянии: в течение получаса он успел вообразить, что юноша ранен, затем мертв, он передал известие пришедшей в смятение семье, организовал похороны и был почти так же измучен происшедшим, как нормальный человек, если бы все так произошло в действительности. Ему не помогало сознание, что эти страхи – болезнь».

При всем упорстве и энергии Андерсена, он не стал бы столь выдающимся творцом, если бы не несколько счастливых обстоятельств. Ханс Кристиан был необычайно нервозен, он не мог заниматься у местной учительницы, где его дразнили другие школьники. Его отдали в школу для бедных еврейских мальчиков, устроенную в Одензе почтмейстером Феддером Карстенсом. Карстенс так заинтересовался Хансом Кристианом, что стал давать ему отдельные уроки, брал на прогулки со своими сыновьями, по дороге рассказывая обо всем интересном, что было на лугах и в лесах. Андерсен всегда помнил своего учителя, посылал ему все свои книги (а тот впоследствии гордился, что был его первым учителем). Затем последовала дружба и помощь семьи Коллинов – пожалуй, решающий фактор в реализации таланта Андерсена.

Задания

1. Посмотрите фильм Э.Рязанова «Андерсен: жизнь без любви».
2. Прочитайте предложенный текст.
3. Распределите характерологические черты писателя по столбцам в таблице.
4. Перечитайте сказку Х.К. Андерсена «Гадкий утенок». Как вы думаете, в чем заключается ее автобиографичность?

Приложение 6

Группа «Корней Иванович Чуковский. Внешность». Информационный лист

Текст 1

Высокий рост, длиннорукость, длинноногость, крупные кисти рук Чуковского видны на фотографиях в книге «Воспоминания о Корнее Чуковском», однако есть и еще «мелочи», которые объединяют его с А.Линкольном и Х.К. Андерсеном, – это крупный, резко выступающий вперед нос. Его внешность была так своеобразна, что ей уделил место почти каждый автор «Воспоминаний о Чуковском».

Текст 2

Выше всех в толпе был и любимый детьми автор «Мухи-цокотухи», «Мойдодыра» и «Тараканища». Его длиннорукость, длинноногость, большеносость и общую нескладность фигуры многократно обыгрывали в шаржах.

(Афонькин С.Ю. Синдром Марфана. Секреты Андерсена, Паганини и Чуковского.)

Текст 3

А.Дейч: «Я увидел лежащего на постели очень длинного молодого  человека с копной волос, спадавших на лоб, с задорными глазами и толстым носом картошкой. Он мигом вскочил с постели, стал шумно двигаться по комнате, размахивая длинными руками и называя меня по имени и отчеству».

В.Швейцер: «Длинноногий, длиннорукий юноша в гимназической куртке, рукава которой, казалось, были ему коротки, стоя записывал что-то у некрашеного стола, заваленного книгами.

Когда он повернулся и я увидел полные румяные губы, а над ними увесистый любопытный нос, смеющиеся светлые глаза и над ними низко остриженные черные, еще мокрые от мытья волосы, мне стало весело».

С.Богданович: «Наш новый знакомый наклоняется к нам, пристально разглядывая, и каждому пожимает руку... Я смотрю на него во все глаза. Он такой длинный, прямо под потолок и очень тонкий. И какой-то необыкновенный, не такой как все. Без бороды, а ведь все «взрослые» бородатые. У него только усы маленькие. Зато нос большой. Интересный нос – так и хочется его потрогать. Ему этот нос очень подходит. И потом, наверное, он веселый. Вот глаза какие хитрые, и губы тоже большие, толстые, чуть морщатся, вздрагивают – вот-вот засмеются».

Задания

1. Внимательно прочитайте предложенные тексты.
2. Какие наиболее бросающиеся в глаза внешние особенности К.И. Чуковского были отмечены авторами?
3. Прочитайте стихотворение С.Михалкова «Дядя Степа». Как вы думаете, кто из знакомых Михалкова мог послужить прообразом милиционера?

Приложение 7

Группа «Корней Иванович Чуковский. Характер». Информационный лист

Текст 1

Необычайная, почти фантастическая работоспособность К.И. Чуковского прослеживается еще с юности, когда он, работая маляром, готовился к сдаче особо трудного для экстернов экзамена на аттестат зрелости, невероятно много читал, самоучкой овладевал английским языком.

В доме Чуковского гостей встречала надпись: «Прошу даже самых близких друзей приходить только по воскресеньям», и далее: «Дорогие гости, если бы хозяин этого дома даже умолял вас остаться дольше десяти часов вечера – не соглашайтесь!». Ведь ему нужно работать, ведь работает он поражающе много. «Я всю жизнь работаю. Как вол! Как трактор!»

Корней Иванович начинал свой рабочий день очень рано. Город спал, еще не зажигался свет в окнах домов, на улицах пустынно, а он уже садился за письменный стол. «От всякого горя он уходил в свои занятия до изнеможения». В.Левик озаглавил воспоминания о К.И. Чуковском «И все это сделал один человек».

«Трудность моей работы заключается в том, что я ни одной строчки не могу написать сразу. Никогда я не наблюдал, чтобы кому-нибудь другому с таким трудом давалась самая техника писания. Я перестраиваю каждую фразу семь или восемь раз, прежде чем она принимает сколько-нибудь приличный вид». Общий тираж его книг – более 160 млн и он постоянно возрастает. Приведем справку: из русских писателей звания почетного доктора филологии Оксфордского университета удостоились – В.А. Жуковский, в 1879 г. И.С. Тургенев, и прошло почти столетие, прежде чем этого звания удостоились еще двое: К.И. Чуковский и Анна Ахматова.

Текст 2

М.Слонимский:

«Корней Иванович отличался темпераментным, в иные моменты даже восторженно шумным жизнелюбием (тут было, пожалуй, сходство со Шкловским). Прелестная, привлекательнейшая черта...Вспоминаю, каким желанным и любимым гостем был Чуковский на собраниях наших и везде, где собиралась литературная молодежь. Становилось радостно, когда появлялась на пороге высокая фигура громогласного, улыбающегося Корнея Ивановича Чуковского.

Корней Чуковский не был мягкотелым, слезливо-сентиментальным человеком. Он был сильным, стойким и при случае не избегал резкостей в литературных оценках».

В.Смирнова:

«Поражало меня всегда, как при своей постоянной, можно сказать, непрерывной работе он находил время и силы для общения со множеством приезжавших, приходивших к нему самых разных людей: он умел каждому быть полезным.

Мне очень нравилось в нем полное отсутствие интереса к житейским благам. Он до удивительности мало ел и, кажется, был равнодушен к изысканным блюдам, никогда не пил вина (хотя для гостей у него всегда был запас вин), был неприхотлив в одежде, хотя на нем все казалось элегантным благодаря его стройности и манере держаться. Иногда только, когда ему дарили какое-нибудь особенное кашне или меховой «нагрудник», чтобы не простужал горло в холод, он, как ребенок, спешил похвалиться подарком и усиленно его демонстрировал. Его «наряжали», и он по-детски веселился.

Но, конечно, лучше всего, обаятельнее, человечнее он бывал с детьми. Когда он выступал перед многочисленной и разновозрастной детской ауди-
торией, как великолепный актер, покоряя ребят звучным голосом и пластичностью движений ...И он умел приласкать каждого, даже самого замурзанного, умел говорить с ними, подбросить вверх какого-нибудь озорника (у него было пристрастие к озорникам), взять на руки еле ковыляющего малыша».

В.В. Иванов:

«Корней Иванович смеялся над трусами. С собаками он играл, как с людьми. Им было интересно, они на него не лаяли.

Он был непоседой... Не только привычной послеобеденной сонливости, но и вообще вялости в нем не было совсем. Мотор не выключался. Во внезапных выходках и громких возгласах на переделкинских дорожках выплескивалась вся его неугомонность. Он не знал удержу. Сплетением эксцентричности с насмешливостью и удивительным здравым смыслом он напоминал иных персонажей классических английских романов или английских комиков из лучших старых фильмов. Мне казалось, что и в рассказах о самом себе он любил играть такую именно роль.

Рабочий письменный стол Корнея Ивановича всегда поражал необычайной аккуратностью разложенных на нем в полном порядке бумаг и немногих книг, поставленных для текущей работы.  К чертам, отличавшим жизнь Корнея Ивановича от расхлябанности привычных отечественных замашек, относился порядок в работе, четкость его расписания... Рано просыпаясь, он вставал и начинал работать».

Марина Чуковская:

«Работал он много, усидчиво, яростно, не щадя себя. Вставал спозаранку и садился за стол, когда еще в доме все спали... Все домашние вставали бесшумно, чтобы не помешать Корнею Ивановичу. Шум во время работы приводил его в бешенство.

Всегда мне казалось, что жадность Корнея Ивановича к литературе не имеет предела, что ему никогда не хватает времени прочитать, узнать и написать о том, что его интересует... Пустую болтовню Корней Иванович не выносил. Разговор должен быть таким, чтобы из него можно было извлечь какие-нибудь познания. И отнюдь не на бытовые темы. Ненавидел дилетантство, полузнайство. Отточенное мастерство всегда восхищало его в любой работе – будь то ремесло или искусство.

Ему был сорок один год. Он был молод, стремителен, жадно поглощал впечатления окружающей жизни, с неуемным интересом бросался туда и сюда, приятельствовал со многими, но не имел ни одного настоящего друга. Интересовался детьми, наблюдал за ними, ухаживал за женщинами. Умные, хитроватые глаза смотрели чуть исподлобья. Он был огромен во всем. Начиная с роста. Огромен и всеобъемлющ был интерес к жизни. Огромна неуемная любознательность и работоспособность. Все жесты, все поступки его были огромны – пустяки не интересовали его. Если давал деньги, никогда не ограничивался мелочью. Помогал человеку устроиться – делал это  по самым большим для того возможностям. Хвалил – безудержно, ругал – не щадя. Увлекался страстно и горячо, охладевал – полностью. Мелочность не была свойственна его натуре. Никогда не считал деньги: или деньги есть, или нет... А при этом бережно отрывал чистый листок бумаги от полученного письма, заботливо гасил забытый кем-нибудь свет.

Жадно набрасывался на каждого нового человека, проводил с ним много времени, пока не раскусывал до конца. И часто потом безжалостно отбрасывал от себя. Казалось – вот наконец нашел он друга! Единомыслие – полное! И внезапно новый знакомец незаметно для себя совершает непростительную ошибку... И все. Друг изгнан. И навсегда. А там новое знакомство, и все начиналось сначала... Нельзя было ухватить Корнея Ивановича и вертеть им. Он ускользал немедленно. Всякий деспотизм был ему ненавистен. О нет, он не был святым – отнюдь! Правда, к старости стал терпимее.

Корней Иванович зорко следил за жизнью своих уже взрослых детей. Любил – но был суров. В семье вообще не признавалось родственных нежностей. Никаких поцелуев. Кивок головой, рукопожатие – и все. А с чужими Корней Иванович обнимался и целовался напропалую, особенно с женщинами. Не праздновались дни рождения детей, кроме дня рождения младшей, Мурочки. Праздновалось только 1 апреля – день рождения Корнея Ивановича, и совсем по-детски он ждал его и радовался подаркам. Весь уклад дома был подчинен работе хозяина и, главное, его сну.

Ни тени обывательщины и мещанства хозяин не впускал в свой дом. Не было ни карт, ни пошлой застольной болтовни. Все разговоры подчинялись одному – литературе и искусству. Вернее, всем искусствам, кроме музыки. В этой семье к музыке были глухи все.

Только в старости стал он «оглядываться назад». Раньше – никогда. Если оглядывался, всегда с юмором.

Его не тянули к себе ни смерть, ни тлен, ни размышления о потусторонней жизни. Как будто все эти вопросы он решил для себя раз и навсегда – и никогда к ним не возвращался. Только жить и работать!»

Задания

1. Внимательно прочитайте предложенные тексты.
2. Попробуйте распределить черты характера К.И. Чуковского в таблице.
3. Как вы думаете, какие факторы оказали влияние на высокую работоспособность писателя?
4. Какие общие черты можно выделить, проводя параллель между творчеством Х.К. Андерсена и К.И. Чуковского?